ГЕОРГИЙ СИНЯВИН
Есть такая уловка в споре, когда уже нет других аргументов – сбить оппонента и перевести разговор в другое русло. Такой хитрый ход частенько применяют сторонники скандинавской теории происхождения Рюрика – задают хитрый вопрос: «А что, Вам обидно признать Рюрика скандинавом?». Но причём здесь обида? Обида – это эмоции, а не доказательство. Нам же, в данном случае, интересна истина.
Всякий уважающий себя историк, в том числе убеждённый норманист (приверженец скандинавского происхождения князя Рюрика), скажет, что любая теория, построенная на единственном упоминании в документах, является верхом некомпетентности.
Однако, вся норманнская теория как раз и основывается на одном единственном упоминания в «Повести временных лет» о призвании на княжение варяга Рюрика. Краеугольным камнем в ней является слово «варяг». Любопытно, но ни в одном из скандинавских языков такого слова найти не удалось. А вот в «Словаре великорусского языка» Владимира Даля оно присутствует и, даже, с несколькими значениями, обобщив которые, можно заключить, что варяг – это мелкий торговец, коробейник. В данном случае очень важно, что в неспокойные средние века всякий купец одновременно был и воином, способным защитить своё достояние и жизнь. Также варягами называли и группы профессиональных воинов, нанимавшихся охранять торговые караваны. В «Этимологическом словаре русского языка» М.Фармера «варяг» – член союза (братства), т.е. не этноса, а социума. Причём, большинство варягов были западными славянами. Известна хроника одного из центров таких воинских братств – западнославянского города Иоме (Н.Гильфердинг «История балтийских славян»). В братство принимали и некоторых наиболее достойных воинов из других земель, в том числе и скандинавов. Также это хорошо вписывается в трактовку слова «варяг» как географического понятия. В данном случае корень «вар» в индоевропейских языках (в т.ч. русском) издревле связан с обозначением воды, водных пространств, и тогда варяги – живущие у моря, поморяне. Интересно, что в Византии наёмников императора называли «вэрингами» или «ворингами»- «принесшими клятву», то есть дружинниками, связанными присягой со своим предводителем. Не отсюда ли слово «варяг» пришло на Русь? Предположения о том, что варягами называлось обитавшее в юго-восточной части побережья Балтийского моря славянское племя «варингов» и слово «варяг», возможно, произошло от слова «вар»- варить, менее вероятны.
Получается, варяг – это отнюдь не скандинав. К тому же, в те времена на Руси и шведы, и норвежцы были хорошо известны, упоминались в летописях рядом с варягами. А в шведском, норвежском и датском языках такого слова, как уже упоминалось, нет. Но тогда откуда же появилась такая стойкая уверенность в обратном? Для понимания этого надо вспомнить время её появления, так называемые времена «бироновщины», когда всё русское, мягко говоря, было не в моде, и за патриотизм даже можно было подвергнуться серьёзным репрессиям (сосланный в 1732г. митрополит казанский Сильвестр, казнённый в 1740г. кабинет-министр Артемий Петрович Воротынский).
И вот, не знавший ни слова по-русски, и прочитавший в латинском переводе древнерусские летописи, профессор филологии Санкт-Петербургской Академии Наук, немец Готлиб Зигфрид Байер (1694-1738) на латыни пишет трактаты «О варягах» и «О происхождении Руси». Получилась эдакая детская игра «в испорченный телефон» XVIIвека. Уверенный в том, что создать что-либо могут только германцы, а варварский русский народ без немецкого руководства создать ничего не в состоянии, Байер называет варяга Рюрика скандинавом. Возможно, слово варяг, встреченное им в латинском переводе «Повести временных лет», напомнило ему популярное уже в те времена, слово викинг? К тому же историческая наука того времени приписывала шведов к древнегерманским племенам. Отсюда и немецкое руководство славянами «по-Байеру». Согласно его теории, пришедшие к диким славянам немцы-скандинавы-варяги совершили чудо, на «голом месте»за несколько лет создали мощное государство Киевскую Русь.
Байера поддержали немцы Г.Ф.Миллер (1705-1783гг) и А.Л. Шлёцер (1735-1809гг). Август Шлёцер, воровавший для англичан секретные карты Дальнего Востока, писал: “Русская история начинается от пришествия Рюрика. Дикие, грубые, рассеянные в лесах славяне начали делаться людьми только благодаря посредству германцев”.
Возникновение норманнской теории можно назвать порождением и идеологическим слепком «бироновщины». То есть норманизм не наука, а идеология.
Итак, кем был на самом деле и откуда появился Рюрик?
Рюрик – сын средней дочери новгородского князя Гостомысла и Годослава, князя западных славян-ободритов (бодричей). У новгородского князя Гостомысла было 4 сына и 3 дочери. После гибели всех сыновей в боях княжеская династия по мужской линии прервалась. И после смерти Гостомысла Новгород оставался без князя. Гостомысл был уже стар, его супруга тоже, о детях думать было поздно. Княжение же в славянских государствах всегда было наследственным или княжеского рода, имеющего на это право.
Поскольку по мужской линии династия угасала, необходимо было восстановить её по женской линии. Однако старшая дочь была замужем не за славянином, и народ её сына не принимал. Гостомыслом был найден прекрасный выход из положения. Он рассказал о вещем сне, а снам в древности придавали большое значение.
Сон действительно повлиял на ход событий. Якобы, из чрева средней дочери Умилы вырастает великое дерево со множеством плодов и укрывает кроной Новгород. Волхвы объяснили «от сынов ея имать наследити ему, и земли..». Интересно, но сон Гостомысла в точности повторил сон скифского царя Астиага, у дочери которого родился великий царь Кир (VIв.до н.э.). И значит, в диком, по мнению некоторых историков, Новгороде хорошо знали скифскую и персидско-мидийскую историю.
К сожалению, при жизни Гостомысла его внук от Умилы так и не был приглашён в Новгород, поэтому, сразу после его смерти, из-за отсутствия князя начались неурядицы. Именно этот момент «Повесть временных лет» отмечает как начальную точку русской истории. Хотя, даже арабские географы IX века упоминают 3 сильных славянских государства в современной европейской части России – Куяба, Арсания и Славия. Где Куяба – Киев, Арсания – скорее всего земли северян, и Славия – Новгород. Тогда словене, кривичи, чудь и весь вспоминают вещий сон Гостомысла и посылают за море приглашение внуку князя Рюрику: «Земля наша велика и обильна, а наряда в ней нет, да поидите княжить и володети нами…» В этом тексте важное значение имеет слово «наряд». К сожалению, чтобы нам, неразумным, было понятнее, Карамзин, а потом и Дмитрий Лихачёв перевели его как «порядок», под влиянием норманнской теории вложив в слово смысл, придаваемый ему немцами. Правда, таким же неразумным оказался и сам Карамзин, в свою очередь, переведя на русский немецкий перевод этого слова, выполненный в 1808 году Адольфом Шлёцером в наукообразном исследовании «Нестор: Русская история на древнеславянском языке».
Однако, в древности слово «наряд» обозначало не «порядок», а «управление». Сравните знакомые нам «наряд на работу», «наряд на дрова», то есть распоряжение на работу или выдачу дров. Кроме этого, в некоторых списках «Повести временных лет» значится – не «наряда в ней нет», а «нарядника в ней нет», то есть управленца, как сейчас бы сказали – «менеджера в ней нет».
Кроме того, незадолго до этого, в 862г. новгородцы изгнали варягов за море и не дали им дани, которой до этого 2 года откупались от их набегов, как это было принято. Так, например, откупалась Византийская империя от соседей-кочевников. Зачем же было звать изгнанных варягов снова? Получается, что новгородцы призвали внука Гостомысла Рюрика не для государственного устроения, уже существовавшего, а как управленца и военачальника в боевых действиях, как делали они это и позднее, во времена Новгородской республики, приглашая князей только как командиров вооруженных сил в военное время.
В ту эпоху приглашение за плату предводителей разбойников-профессионалов было обычным делом в Европе. А в данном случае это был внук, то есть прямой потомок своего новгородского князя.
Итак, Рюрик, сын средней дочери Гостомысла Умилы, выданной им замуж за князя славянского племени ободритов, обитавшего на южном берегу Балтийского моря, или иначе – бодричей Годослава (Годлава). Столицей племени был город Рарог – будущий Нейстерлице близ Макленбурга – древнего славянского Микулина Бора в Передней Померании. Теперь это земли Германии. Славян-ободритов ещё называли «рарегами» или «рарожанами», так как их племенным тотемом был сокол. И само слово «рарег», «рорик», «рюрик» в западнославянских языках значит сокол; до сих пор в польском – рюрик, в чешском – ререк. Недаром и родовым знаком первых рюриковичей, наиболее известным у Ярослава Мудрого, был трезубец, символизирующий пикирующего сокола. Кстати, этот знак, как государственный герб, приняла современная Украина. Ободритов можно назвать близкими родственниками новгородских словен. Как открыла антрополог Т. Алексеева, они имели сходные антропологические характеристики, язык их был ближе к языку словен, чем, например, к польскому, а древнейшая новгородская керамика аналогична мекленбургской. Даже древнее самоназвание славян – “склавы”, или “скълавы”. “Ъ” в Средние века звучало как “О”. Получается “сколавы” или “сколовы”, то есть “Соколовы”.
Князь Годлав (так его именовали западные хроники) в 808 году был убит Готфридом Датским. Рюрику пришлось покинуть родной дом и стать варягом – наёмным воином, и долго скитаться на чужбине. Он возглавил дружину таких же, как он, обездоленных воинов-бродяг, которые зарабатывали на жизнь, охраняя купеческие караваны, нанимаясь на военную службу то к одному племени, то к другому. Рюрик воевал с датчанами, ходил по Днепру, Варяжскому (Балтийскому) и Черному морям. «Варяжество» Рюрика – это род занятий, а не этническая принадлежность.
Нет ни одного источника, кроме сочинений норманистов, начиная с Байера, где говорилось бы, что Рюрик выходец из Скандинавии. Имена Рорик, Рюрик, Роерик у скандинавов не встречаются. Напротив, в западных источниках есть упоминания о Рюрике. К сожалению, «нет пророка в своём отечестве», так, может быть, тогда обратить внимание на «заморские» источники!? Например, Макленбургское предание о Рюрике было приведено в книге бельгийского учёного Ксавье Мармье «Письма о Севере», изданной в Брюсселе в 1840 году. Французу Мармье была безразлична этническая принадлежность Рюрика, и не известно, знал ли он вообще о пресловутой «норманнской теории».
В этом предании Рюрик – сын Годослава (Годлава), князя бодричей, славянского племени с побережья Балтийского моря.
В “Генеалогии макленбургских герцогов” Ф.Хемница, изданной в 1717г., Рюрик и его братья были сыновьями венедско-ободритского князя Готлейба или Годлайба, пленённого и убитого королём Готфридом. В генеалогиях, собранных И.Хюбнером в 1725г., а также в работах Б.Латома, Ф.Хемницеса, Д.Франка, Рюрик с семейством – это ответвление славянских герульских, вандальских и венедских князей, к которым принадлежали и славянские князья Буривой и Гостомысл.
Понимая уязвимость своей теории, норманнисты, опять-таки, по созвучию имён, решили в качестве выхода, отождествлять Рюрика с известным по западным хроникам Эриком Ютландским. Имя действительно похоже, да и жил он в те же времена. Но, опять неувязка. Есть основанное на фактах предположение, что Эрик Ютландский и есть наш ободрит Рюрик.
Ещё Карл Великий в ходе своих завоевательных походов подчинил часть славянских племён южного побережья Балтики, которые позднее даже участвовали в его кампаниях. Попал в зависимость от империи Карла Великого и отец Рюрика Годослав. За это на него и обрушился в 808г. воевавший с империей франков Готфрид Датский. Тогда Рюрик и вынужден был покинуть родину.
В 826г. Рюрик, стремясь вернуть своё княжество, принял крещение от сына Карла Великого, императора франков Людовика Благочестивого, и получил заселённые славянами земли во Фрисланде (земли у основания Ютландского полуострова. Отсюда и прозвище «Ютландский»), захваченные на тот момент датчанами. Таким образом, Людовик признал его права на владение и обещал помощь в возвращении земель. Однако, Рюрик помощи не получил и во владение Фрисландом не вступил, и вынужден был стать варягом, снова перейдя в язычество, как его дружина.
Если бы варяги были скандинавами, на Руси их называли бы “немцами”, то есть – не говорящими по-русски. Варяги же говорили по-русски и переводчики им не требовались.
И, если создателями государственности на Руси были варяги-скандинавы, почему государственным языком был не шведский, а русский, в который шведские слова даже не попали. И договоры с Византией в Хв. заключались на русском и греческом языках. Нет и следов культа скандинавских богов Одина, Тора и др. Даже, причисляемый к скандинавам князь Олег не клялся ими. Сигизмунд Герберштейн в 1549 году писал: «Русы скорее всего призвали себе князей из варягов или вагров, чем бы передали власть чужестранцам, которые были чужды и их религии, и обычаям, и языку». Норманны никогда себя варягами не называли и становились таковыми только вступив в княжескую дружину, что считалось для них успехом.
И ещё один факт, который надо иметь в виду, Рюрик закрыл входы на Русь с Северо-Запада, поставив крепости Ладога, Изборск, Белозерск. С Рюриком, якобы, прибыли 2 его брата, Синеус и Трувор, которым он отдал города, прикрывающие эти наиболее важные пути на Русь. Синеусу – Белозерск, Трувору – Изборск. Но, вот незадача, ровно через 2 года братья Синеус и Трувор умирают в одночасье. Если бы Рюрик был норманном, то скорее вёл бы себя по-другому, стремясь завладеть и скандинавскими землями. Как, например, Харальд Сигурдсон и Олаф Трюгвассон, которые скрывались от врагов на Руси, и, накопив силы, возвращались в родные края, и становились королями Норвегии. В более поздние же времена, в переписке со шведским королём Юханом III, Иван Грозный насмехался над его незнатным происхождением. И, в случае, если бы Рюрик был шведом, как его потомок, Иван Грозный мог предъявить права и на королевскую корону Швеции.
Ещё раз о строительстве скандинавами государственности на Руси. Карлик не может породить гиганта. Скандинавы начали строить посёлки городского типа только в XII веке. Как же они в IX веке могли «устроить» Русское государство, если сами вплоть до начала XI века не имели своей государственности и сопротивлялись её привнесению? Норманны, приплыв в Исландию, создали там небольшое рыболовно-скотоводческое государство, которое ни по масштабам, ни по влиянию ничуть не напоминает Русь. Оно было слабым государством, всегда зависимым от Дании, а позднее от Англии. Небольшой подъём произошёл только в XX в., когда Исландия вошла в НАТО и предоставила ему свою территорию.
Норманны в X веке вторглись в северную Францию, образовали провинцию Нормандия, она и по сей день самая отсталая во Франции. В V в. норманны были в Америке, в VIII – IXвв. – в Италии, в XI в. захватили Сицилию. Нигде их следов не заметно.
Даже сбор дани в средневековых шведских документах обозначался «poluta», заимствованным из русского языка словом «полюдье», что говорит о первичности у славян такого государственного действа.
Теперь, несколько слов об «источнике», откуда учёные-немцы Санкт-Петербургской Академии Наук получили сведения о призвании варягов. Это знаменитая «Повесть временных лет», как принято считать, написанная монахом Киево-Печерского монастыря Нестором. Летопись была закончена в 1113 году, то есть спустя 251 год после появления Рюрика. А древнейший, из сохранившихся списков «Повести», содержится в «Лаврентьевской» летописи игумена Лаврентия от 1377 года, спустя ещё 264 года. «Повесть временных лет» писалась, в основном, как история южной Руси, и Нестор не очень хорошо был знаком с событиями на севере. Новгород интересовал его только во взаимоотношениях с Киевской Русью. Возможно поэтому, тверской монах Вениамин сказал: «О князех русских старобытных Нестор монах не добре сведом бе, что ся деяло у нас славян во Новеграде». Например, Нестор утверждал, что до Рюрика у ильменских словен своих князей не было. Но по Иоакимовской, и ещё 13 Новгородским летописям, до Рюрика была целая династия князей. Гостомысла «Повесть временных лет» тоже не упоминает, чтобы не углублять древность княжения в Новгороде, сопернике Киева. Иначе, получалось бы, что, возможно, Новгород древнее Киева, что княжеская династия существовала там уже века и, что столица тогда должна быть в Новгороде. Но Гостомысл упоминается в Новгородской I-ой Летописи, подробнее в Новгородской IV-ой, Софийских, Ермолинской, Львовской, Воскресенской XVI в. и других. Даже в XVI в. австрийский посол барон Сигизмунд Герберштейн в «Записках о Московии» упоминает Гостомысла, как историческое лицо. Наконец, в существовании «Повести временных лет» в том виде, который мы знаем сейчас, огромную роль сыграл Великий князь киевский Владимир Мономах.
Владимир Мономах сел на великокняжеский престол не по праву династического старшинства. Он был сыном младшего из Ярославичей – Всеволода, в то время как были живы представители старших ветвей. И во время восстания киевлян, бояре, в обход Лествицы, избрали Мономаха Великим Князем Киевским.
Имеющий реальные шансы на Византийский императорский престол, как сын дочери императора Константина Мономаха, женатый на дочери англосаксонского короля Гаральда, будучи шурином германского и венгерского королей, Владимир Мономах заботился, о легитимности своей власти в глазах соседей и потомков, то есть о документальном подтверждении законности его прав.
Мономах решает несколько «подправить» в нужном направлении летопись Нестора. Летопись изымают из Киево-Печерского монастыря и передают в придворный Выдубецкий монастырь игумену Сильвестру, который оставил свою запись 1116 года.
Однако, переделка не удовлетворила Мономаха и он поручил правку Летописи своему старшему сыну Мстиславу – внуку английского короля и зятю шведского, воспитывавшемуся в Новгороде, и хорошо знакомому с эпическими легендами о призвании князей в северных странах, а для оправдания «незаконного восшествия на киевский стол» Мономаху нужен был прецедент в истории.
Ему импонировали три идеи Новгородской «Остромировой летописи» 1050 года:
1 – законность приглашённого со стороны князя (каковым был и он сам);
2 – приглашённый князь появлялся как успокоитель волнений (и он приглашён во время волнений в Киеве в 1113г., после смерти Великого князя Святополка);
3 – приглашённый князь устраняет беззакония («…и не бе в них правды…») и должен рядить по праву, а Мономах к тому времени уже издал свой «Устав».
Мстислав поручает правку летописи своему доверенному лицу Петру Ладожанину, как знакомому с «первоисточником». Хотя Ладожанином Петра прозвали только потому, что он весь 1114 год прожил в Ладоге (ныне Старая Ладога)! Мстиславу, долго жившему в Новгороде, хорошо были знакомы популярные тогда в Европе легенды о призвании на княжение братьев, например, трёх братьев саксов к бриттам с дружиной и своими родичами, легенду, очень похожую на нашу. Возможно, поэтому и появились братья Рюрика Синеус и Трувор. Как считают некоторые историки «Синеус» – перевод «sine hus» – «свой род», а Трувор – «thru waring» – «верная дружина».
Новая редакция «Повести временных лет» была закончена в 1118году.
Стойкость норманнской теории в наше время, скорее всего, основана, как на нашем некотором преклонении перед всем западным, так и на политике того же Запада, желающего подчинить себе даже нашу историю, показать своё превосходство над нами.
Хотя, на международном конгрессе историков в Стокгольме ещё в 1960г. вождь норманистов датчанин А.Стендер-Петерсен заявил, что норманизм, как научное построение умер, так как все его аргументы разбиты и опровергнуты. Однако, сразу призвал создать «неонорманизм».
Уникальность ситуации в России заключалась в том, что наша аристократия была представительницей того же этноса, что и крестьяне и ремесленники городов, и была в древности тоже служебным сословием, отличаясь только воинскими функциями. В Европе всё происходило по-другому. Почти во всех европейских странах правящие сословия были потомками иноэтнических завоевателей, а крестьяне – порабощённых аборигенов.И вот при Иване III, а, в основном, при Иване IV Грозном, нарождающаяся аристократия западного образца, взяв за шаблон западную специфику, начала сочинять себе иностранные генеалогии. Появилось и много иностранцев в окружении царя. А с увеличением социального разрыва дворянства, потерявшего с XVII века исключительно служилые военные функции, с другими сословиями, возникла необходимость противопоставить себя основной массе русского населения для юридического закрепления неравенства. Дворянство начинает создавать себе вымышленные родословные с обязательными иностранными предками. Это тоже способствовало распространению норманнской теории в России. Романовы – практически немецкая династия, и им норманнская теория тоже была выгодна.