Архимандрит Нектарий (Головкин)

 

Крещение Руси.  Промыслительный выбор

Принятие языческой Русью христианства в 988 году стало одним из важнейших стимулов укрепления государственности и развития русской цивилизации.  История русской (древнерусской) культуры началась именно после принятия Русью христианства, и дата крещения Руси явилась, таким образом, начальной точкой отсчета национального культурно-исторического развития России. На месте разрозненных и слабо развитых в экономическом, социальном и политико-государственном отношении восточнославянских племен, разбросанных на окраине европейского континента, на границе между оседлыми поселениями и Великой Степью – жизненным пространством кочевых народов, – возникло европейское централизованное государство, сплоченное единой идеологией и созидательными устремлениями. Крещение  Руси – совершенно новый культурно-исторический  выбор, который на столетия вперед определил важнейшие черты развития русской культуры.

То, что Крещение Руси содействовало укреплению внешнеполи­тического положения древнерусского государства, ни у кого не вызывает сомнений. В самом деле, представляется очевидным, что принятие христиан­ства означало вхождение Руси в семью европейских христианских народов, повышало престиж государства и доверие к его внешнеполи­тическим акциям. Христианство способствовало укреплению велико­княжеской власти, упрочению связи между всеми частями государства, его внутренней стабильности, военной и политической мощи. Христианизация Руси подняла нравственный потенциал русского на­рода, столь необходимый для выполнения им его исторической миссии внутри многонационального государства и на международной арене. Теперь наша страна получила широкий доступ к накопленным человечеством знаниям, в том числе знаниям историче­ским, политическим, естественнонаучным. Византия была в то время самой образованной страной, а это не могло не иметь позитивных последст­вий для древнерусского государства. Церковь в лице митрополита, епископов, священников, паломников стала влиятельным элементом и внешней политики, и самой диплома­тической службы.

Дохристианская (языческая) культура Древней Руси была бесписьменной, ее мировоззренческую основу составлял политеизм (многобожие), славянское язычество уходит в седую древность. В его основании (как и всякой религии) лежит некая духовная реальность. Плоды язычества с его безнравственностью и жестокостью не оставляют сомнений в разрушительной богоборческой сущности самого язычества.  Славянское язычество не было исключением.

Основание языческого мировоззрения покоится на утверждении, что добро и зло есть два самостоятельных, равнозначных  начала бытия мира. Эта дьявольская выдумка отрицает всемогущество Божие, Его благость и милосердие и лишает человека нравственных опор. Мерилом дел и поступков человеческих в таком случае не может быть нравственный идеал, воплощенный в заповедях Божиих и церковном предании. Человек сам по себе есть мера всего. В этом случае грехи и страсти обретают права на существование, а зло становится достойным почитания не менее добра, а религиозные формы этого почитания – неотъемлемая часть любого языческого культа. Проще сказать, что в основании язычества лежит более или менее откровенный сатанизм, неизбежно проявляющий себя жестокостью и безнравственностью.

Единственной религией мира, со всей полнотой свидетельствующей об абсолюте добра, блага и любви, является христианство. Явственно и ощутимо действует в Церкви Вечный Всемогущий Всеблагой Бог  – Вседержитель мира и Спаситель рода человеческого, свидетельствуя человеку о Себе: “Знай, что Господь, Бог твой, Бог верный, человеколюбивый и милосердный, долготерпеливый и многомилостивый и истинный”. (Втор.7:9, Исх. 34:6). Чтобы понять, какой благодатный переворот произвело в наших предках приобщение к Православию, стоит кратко описать их дохристианские обычаи. Древние славяне рассматривали мир как арену борьбы между добрым Белбогом и злым Чернобогом. И тот, и другой требовали соответствующих жертв. Мнимая самостоятельность злого начала служила оправданием его неизбежности, рождая культовые формы славянского сатанизма, обретшие позднее свое законченное воплощение в почитании Перуна – верховного божества языческого пантеона дохристианской Руси. В середине десятого века, незадолго до крещения, русы в войне с империей, высадив десант на северном побережье Малой Азии, отличились таким зверством, какое было непривычным даже в те суровые времена. В 971 году после боев у Доростола между ратью Святослава и византийским императором Цимисхием русы принесли в жертву богам множество пленников. Византийским историком Львом Диаконом это описано так: “И вот, когда наступила ночь и засиял полный круг луны, скифы вышли на равнину и начали подбирать своих мертвецов. Они нагромоздили их перед стеной, разожгли много костров и сожгли, заколов при этом, по обычаю предков, множество пленных мужчин и женщин. Совершив эту кровавую жертву, они задушили (несколько) грудных младенцев и петухов, топя их в водах Истра (Дуная)”.
Собираясь заложить Новгород, народные старшины по указанию жрецов велели в основание городской крепости замуровать ребенка как “строительную жертву” богам.
Столь же беспощадны были и семейные обычаи. Вместе с умершим воином на погребальном костре сжигались и его жены. Этот жуткий обряд подробно описал арабский путешественник Ахмед Ибн-Фадлан, оказавшийся в 922 году очевидцем погребения знатного руса. Закон дозволял матери умертвить новорожденную дочь, если ее рождение казалось излишним. В свою очередь, признавалось и право детей на убийство родителей, обременяющих семейство старостью или болезнью. Межродовые распри передавались из поколения в поколение, подогреваемые обычаем кровной мести.

Справедливости ради надо сказать, что современные историки отмечали и привлекательные черты славян, говоря, что они не знали ни хитрости, ни обмана и хранили простоту нравов. С пленными, оставшимися в живых, обходились дружелюбно, назначая лишь определенный срок их рабства, по истечении которого пленник мог, по выбору, либо покинуть своих бывших хозяев, либо остаться с ними жить на равных правах, как вольный человек. Свято соблюдаемый обычай гостеприимства делал славянские земли безопасными для путешественников, и хозяин головой отвечал обществу за безопасность гостя-чужеземца. Купцы охотно посещали славян, потому что между последними не было воров, хотя выгодной торговли в славянских землях ждать не приходилось – суровые воины не знали роскоши и не ценили золота.

Всматриваясь в русскую историю, мы повсюду находим несомненные следы промысла Божия о России. События часто происходят почти вопреки объективным закономерностям, свидетельствуя о том, что определяют историю не земные законы, а мановения Божии, сокрушающие   человеческий расчет. В конце X века вошли в купель святого крещения племена полян, древлян, кривичей, вятичей, радимичей и иных славян. Вышел из купели – русский народ, в течение шести веков (с X по XVI) вдумчиво и сосредоточенно размышлявший о месте Святой Руси в мироздании, пока, наконец, в царствование Иоанна IV не утвердился в своем национально-религиозном мировоззрении. Ибо угодно было Господу явить здесь чудо крещения, положившего начало тысячелетнему служению соборного и державного православного народа тогда, когда это казалось невозможным и невыполнимым.

Трудно переоценить глубину духовного переворота, совершившегося в русском народе, во всей его жизни, во всем мировоззрении. В чистых днепровских водах, как в «бане пакибытия», осуществилось таинственное преображение русской духовной стихии, совершилось духовное рождение народа, призванного Богом к невиданным еще в истории подвигам христианского служения человечеству. «Тогда начал мрак идольский от нас отходить, и заря Православия явилась, и солнце евангельское землю нашу осияло», – записывает летописец.

Благодаря крещению Руси появляется «учение грамоте» и «учение книжное». Начался перевод священных, исторических, художественных книг. Согласованные действия князей и духовенства по просвещению народа обеспечили широкое распространение грамотности и более высокого образования на Руси в домонгольский период, результатом чего стал расцвет древнерусской культуры.

К X веку на Руси складывается ситуация, когда необходимым является введение обязательного элементарного образования, к тому  времени был уже составлен святыми Равноапостольными Кириллом и Мефодием славянский алфавит, а этнографическое единство славянских племен помогло распространению письменности. Поэтому первые училища на Руси уже сразу открывались князьями Владимиром, Ярославом Мудрым и др. В доказательство этих фактов можно привести летописные свидетельства, где говорится о том, что первые училища являлись не только учебными, но и воспитательными учреждениями. Используя летописи, характеризующие жизнь Новгорода, можно сделать вывод о том, что грамотность стала неотъемлемой частью русских городов. При церковных и монастырских школах и библиотеках трудились греческие болгарские и первые русские художники-иконописцы, летописцы, переписчики и переводчики церковных сочинений.

Д. С. Лихачев полагал основной причиной, повлекшей за собой культурный переворот, который последовал после принятия христианства на Руси, именно введение письменности. Письменность нужна была и для развития государственного аппарата, и для торговли, и для частной переписки.

На Руси начинается новый этап и общественного попечения нуждающимся людям. Христианство повлияло на внешние формы народной жизни. Семена христианства, брошенные князем Владимиром, быстро победили те стороны жизни общества, которые были несовместимы с христианством. Исходя из идеи о том, что семья – плод христианской любви одного человека к другому (единственному), церковь запретила полигамный брак. Основной нормой нового типа семейно-брачного поведения стала моногамная семья. Фундаментом такой семьи был христианский брак, который в православной церкви является одним из семи таинств. Так как вступают в брак по истинной любви друг к другу, то он соединяет мужчину и женщину на всю жизнь, а потому христианский брак не может быть расторгнут. В результате реорганизации языческой семьи сформировалась основа для будущего развития русской классической патриархальной семьи, которая в течение последующих столетий определяла менталитет русского народа, его отношение к повседневным общественным и экономическим проблемам жизнедеятельности. Крещение Руси дало тот «цивилизационный толчок», благодаря которому она стала, говоря современным языком, полноправным субъектом мировой истории и вошла в семью христианских народов. Этому во многом способствовали экономические и культурные связи Киева с Византией. Приобщение Киевской Руси к богатому духовному наследию Византии открывало путь к развитию отечественной литературы, искусства, архитектуры.  Православие дало народу твердое ощущение общности своей исторической судьбы даже в самые тяжелые времена удельных распрей и татарского владычества.

Сведения об истории древнерусского государства мы черпаем из летописей. В основании русских летописей лежит «Повесть временных лет». Как отдельный памятник она не сохранилась, дойдя до нас в составе более поздних летописных сводов – Лаврентьевского (XIV век) и Ипатьевского (XV век). «Повесть временных лет» – это общерусский летописный свод, составленный к 1113 году в Киеве преподобным Нестором-летописцем. В ней хорошо видно желание дать, по возможности, всеобъемлющие понятия о ходе мировой истории. Автор показывает, что, как и все в тварном мире, ход русской истории совершается по воле Божией, князья – орудия Его воли.  Добродетели следует воздаяние, согрешениям – наказание Господне: глад, мор, трус, нашествие иноплеменных. Мысль автора летописи парит над суетными попечениями, с любовью останавливаясь на деяниях святых подвижников, доблестях русских князей, борьбе с иноплеменниками – иноверцами. Но и все это привлекает внимание летописца не в своей голой исторической данности, а как свидетельство промыслительного попечения Божия о России.

Развивая и дополняя друг друга, русские летописцы стремились к созданию целостной и последовательной картины родной истории. Во всей полноте – это стремление отразилось в московской летописной традиции, как бы венчающей усилия многих поколений летописателей. «Летописец Великий Русский», Троицкая летопись 1448 года и другие летописи, все более и более подходившие под название “общерусских”, несмотря на то, что они сохраняли местные особенности, представляют собой как бы ступени, по которым русское самосознание восходило к осмыслению единства религиозной судьбы народа.

Середина XVI века стала эпохой величайшего церковно-государственного торжества на Руси. Были собраны воедино исконно русские земли, присоединены Казанское и Астраханское царства, открыт путь на восток – в Сибирь и Среднюю Азию. На очереди стояло открытие западных ворот державы – через Ливонию. Вся русская жизнь проходила под знаком благоговейной церковности и внутренней религиозной сосредоточенности.

В царствование Иоанна IV Васильевича был создан грандиозный летописный десятитомный свод, отразивший новое понимание русской судьбы и ее сокровенного смысла. Он описывал всю историю человечества в виде смены великих царств, в соответствии со значением, которое придавалось завершению столь важной для национального самосознания работы. Текст был украшен 15000 искусно выполненных миниатюр, изображавших историю “в лицах”, за что собрание и получило наименование “Лицевого свода”. Последний, десятый том свода был посвящен царствованию Иоанна Васильевича, охватывая события с 1535 по 1567 годы. Другим летописным сборником стала “Степенная книга”.

Перенос святым митрополитом Петром первосвятительской кафедры из Владимира в Москву в 1325 году послужило началом возвышения Москвы, ставшей столицей Русского Православного царства. Русскому народу определено хранить истины православия “до скончания века” – второго и славного Пришествия Господа нашего Иисуса Христа. В этом смысл его существования, этому должны быть подчинены все его устремления и силы.
Богоучрежденной формой существования православного народа является самодержавие. Царь –  Помазанник Божий. Он не ограничен в своей самодержавной власти ничем, кроме выполнения обязанностей общего всем служения. Евангелие есть “конституция” самодержавия. Православный царь – олицетворение богоизбранности и богоносности всего народа, его молитвенный председатель и ангел-хранитель.

После соборного покаяния царя и народа, завершившегося в 1550 году всеземским примирением, наступило «лето Господне благоприятное». Старец Филофей пишет “Послание к царю и великому князю Иоанну Васильевичу всея Руси”. В нем он дает дерзновенное толкование двенадцатой главы Апокалипсиса. «Единая нынче соборная апостольская церковь восточная ярче солнца во всем поднебесье светится, и один только православный и великий русский царь во всем поднебесье, как Ной в ковчеге, спасшийся от потопа, управляет и направляет Христову Церковь и утверждает православную веру. А когда змей испустит из уст своих воду, как реку, желая в воде потопить, то увидим, что все царства потопятся неверием, а новое же русское царство будет стоять оплотом православия…»

С целью упорядочения русской жизни в 1547—1551 годах юный царь Иоанн Васильевич несколько раз созывал соборы, на которых решались важнейшие вопросы церковного и государственного устройства. О стремлении к благочестию царя говорит его обращение: «Отцы наши, пастыри и учители, – обращался Иоанн к иереям и святителям, – внидите в чувства ваши, прося у Бога милости и помощи, истрезвите ум и просветитесь во всяких богодухновенных обычаях, как предал нам Господь и меня, сына своего, наказуйте и просвещайте на всякое благочестие, как подобает быть благочестивым царям, во всех праведных царских законах, во всяком благоверии и чистоте, и все православное христианство нелестно утверждайте, да непорочно сохранит истинный христианский закон. Я же единодушно всегда буду с вами исправлять и утверждать все, чему наставит вас Дух Святой; если буду сопротивляться, вопреки божественных правил, вы о сем не умолкайте; если же преслушник буду, воспретите мне без всякого страха, да жива будет душа моя и все сущие под властию нашею».

На соборе утвердили новый Судебник – сборник законов, определявших отправление правосудия на Руси, подробно остановились на благоустройстве внутренней церковной жизни.

Особенно ясно благодатное состояние русского общества отразилось в знаменитом «Домострое». «Книга глаголемая Домострой имеет в себе вещи зело полезны, поучение и наказание всякому православному христианину…» – так озаглавливали переписчики свод советов и правил, определявших все стороны жизни русского человека тех времен, поражающий нас сегодня почти неправдоподобной одухотворенностью даже мельчайших бытовых деталей. “Домострой” не просто сборник советов – перед читателем развертывается грандиозная картина идеально воцерковленного семейного и хозяйственного быта. Упорядоченность становится почти обрядовой, ежедневная деятельность человека поднимается до высоты церковного действа, послушание достигает монастырской строгости, любовь к царю и отечеству, родному дому и семье приобретает черты настоящего религиозного служения.

Подводя итоги о значении принятия святым равноапостольным князем Владимиром христианства на Руси, можно сказать, что христианство стало тем руслом, по которому потекла в древнерусскую землю культура самой развитой цивилизации того времени – Византии. А признательный народ назвал своего крестителя «Красным Солнышком». В этой оценке слышится благодарность русских людей за Веру и спасение бессмертной души во Христе, за дарованное тепло, радость, и новую жизнь. Именно в Х веке от выбора князем Владимиром Православной веры, как единственной правильной не замутненной ересями веры, началась новая Русь, новый народ, новый дух, новый путь и новая культура.