Ерь
Мягкий знак всё, что встречает,
Добротой своей смягчает.
Лишь любовь и благодать
Ни к чему ему смягчать!
Ю
«Ю» живёт в словах: «люблю»,
«Подаю», «молюсь», «терплю»…
Впрочем, выбор слов сейчас
Полностью идёт от нас!
Я
«Я, подружки, не горда,
После вас стою всегда!» –
Говорила буквам «я», –
Ай-яй-яй! – себя хваля!
– Да, – сказал Яков Андреевич, – в тот год весна была теплее обычного, как-то всё играло и цвело. А офицеры-то те были штабные, они к Баклановым приехали, дом-то их видел? Знаешь?
– Ну, да. Бабушка показывала, – c неохотой отвечал я. Этот город с деревянными покосившимися избами, в которых были перекошенные полы и белые печи, меня начинал раздражать. Зачем меня привезли сюда, я понимал, а общаться с незнакомым престарелым уродцем было выше моего понимания. Меня, столичного подростка, пугала искалеченность старика. Да и вся эта прибранная полунищенская обстановка была не по мне. Его комната, маленький прямоугольник, отдавала больничной и заботливой ухоженностью.
– Где им, тыловикам, всё это понять – застолье было у них бурное, жировали не один день, – продолжал рассказывать он. Среди них и нашего брата-фронтовика полтора человека, я особиста в расчёт не беру, так який всякий, гниль тыловая. Стол больно богатый у них был. Тушёнка, понимаешь, и трофейная, и союзная, колбаса, шоколад, сахар, хлеб, мясо откуда-то взяли, а водки и джину – хоть залейся. Им-то, оглоедам, почто знать про деток-то? Эти-то шалопаи наши такого пира уже несколько лет не видывали.
В углу, напротив его кровати, стояли деревянные ходули, убогие и ободранные, – вид искусственных ног пугал меня.
Он опять весело скривил губы, отстранённо посмотрел в окно и добавил:
– Вот как сейчас погода была, и, точно помню, седмица Светлая, пасхальная, вот как сейчас, только в сорок пятом. Томка, бабка твоя, послушная в детстве была. А Иришу, прабабку свою, ты помнишь?
Ой, хоть бы дойти мне!..Ноги сегодня уж совсем не держат. Серый асфальт пошатывается себе, палочка моя скользит, да как-то иду ещё…Устану совсем, отдохну маленько. Выпрямлюсь и посмотрю на небо – светло-голубое, просыпающееся, нежное. И по душе, словно кто влажной тряпкой провел – поднялась она, засверкала. И уже легче дышится, и вперед идти можно…
Встала сегодня ранехонько, до будильника. Почудилось, что головы моей кто-то коснулся, так глаза и открыла. Полежала немного, пока сердце не успокоится, вздохнула, села на кровати и ноги спустила. А по полу ветерок стелется, хорошо, прохладненько… Вставать не хотелось, так бы и просидела в полудреме невидаль, сколько времени, если бы не часы, да и молитва. Подошла к иконочкам, Спасу строгому и Богоматери нежной поклонилася, помолилася… Что просить у них?.. Уж вся жизнь почти прожита, все хорошо: комнатка своя, живу тихонечко, не жалуюсь. Разве что благодарить может Их сердце моё: за любовь, деток, за встречи и за весь мир, каждый день воссияющий за моим окошком!.. Слава Отцу, и Сыну, и Святому Духу! Аминь. Перекрестилася…
В кухне холодно было, как-то сыро, темно… Миша с Аленой спали ещё и малые их тоже. Тихо. Поставила чайник.
Читать далее “РАННЯЯ”
Сказка
На крыше
Часть первая
I
На крыше высокой многоэтажки, обхватив руками колени, сидела девочка. Внизу шумел вечерний город, сверкающий огнями и пестрыми рекламами. Здесь наверху она чувствовала себя защищенной от того мира, который кипел вдали. За спиной раздались шаги. Девочка обернулась,
и в ее больших глазах появился страх.
— Кто ты? — спросила она, когда посетитель ее уединенного места сел рядом.
— Я — Ангел, — ответил он.
— Я слышала, что у них есть крылья. А у тебя их нет, – сказала девочка.
— Их могут видеть не все…
— Не говори глупостей, — перебила девочка, — так не бывает – одно вижу, а другое нет.
— Разве ты раньше видела меня?
— Нет.
— А я был рядом с тобой и охранял тебя.
— Почему же я раньше не видела тебя?
— Ангелов могут видеть только те, у кого чистое сердце.
— Значит, у меня чистое сердце!
— Нет, — грустно сказал Ангел.
— Мне и так твердят все вокруг, что я дерзкая и злая, что от меня одни только неприятности. Поэтому я ушла от них.
— Я знаю.
— Откуда ты знаешь?
— Я ведь твой Ангел. Я знаю, что ты часто обижаешь людей. Но не потому, что ты так хочешь, а потому, что ты не умеешь любить. У тебя черствое сердце.
— Опять он за свое. Видел бы ты сердце нашего соседа, который пьет целыми сутками, тогда не морочил бы мне голову.
— У твоего соседа доброе сердце, — сказал Ангел. Он отдает свою получку бедной вдове, чтобы та могла накормить своих детей.
— А та вредная старуха, которая высовывается из окна и кричит на меня, когда я иду по двору, что я не жалею свою бедную мать. Какое ее дело?
— Эта вредная старуха – единственная, кто тебя жалеет. Она тебя любит.
— Ну, ты и врать! Не проходит и дня, чтобы я не получала от нее трепки. И откуда она знает, что я делала? Будто подглядывает за мной!
— Она за тебя молится Богу. По ее молитве ты видишь меня. У тебя мало времени, но ты можешь выбрать: оставаться такой же или научиться любить.
Девочка нахмурилась и пробурчала:
— Я буду сидеть на крыше и умру с голоду.
В эту минуту Ангел встал. Вся его одежда была словно соткана из тонкого света, и белоснежные крылья выросли на глазах изумленной девочки.
— Ты уходишь? – спросила она.
— Да.
— А кто-то говорил, что он мой Ангел, который меня охраняет…
— Это так и есть, но я ничего не могу сделать, если ты не захочешь этого сама. Ты свободна. Или зло — или добро. Выбирай.
— Я не хочу, чтобы ты уходил. Помоги мне.
— Хорошо. Но это будет трудно. Придется тебе слушаться.
— Хорошо, я буду слушаться.
— В этом мешочке деньги. Ты должна потратить их на добрые дела, – Ангел протянул ей маленький мешочек из золотой парчи, наполненный монетами. – Сейчас иди и ложись спать.
Девочка незаметно вытащила из белого крыла блестящее перышко и положила в карман.
— Пока, — сказала она.
Ангел взмахнул крылом и исчез. Она вошла в комнату и положила мешочек на полку.
А перышко – под подушку. И заснула.
(Продолжение следует)
Галина Лебедина
Иллюстрации Варвара Сударева
ГЕОРГИЙ ЕРМОЛОВ
СОН РАЗУМА
Запись в Ипатьевской книге гласит: «Бог, егда хочет показнити человека, отнимает у него ум».
Достижения современной медицины в области психиатрии поражают воображение полным отсутствием хоть каких-то успехов. Более того, замечено, что при длительной врачебной практике в среде самих психиатров нередки случаи возникновения некоторых психических отклонений, что невольно наводит на размышления о природе таких заболеваний. Ныне даже возникла гипотеза, наукой, впрочем, не подтверждённая, о заразности недуга. Однако в мире наличествует бесчисленное количество явлений, наукой не подтверждённых, но имеющих место быть. Психиатрия, как и все отрасли медицины, с упорством аутиста пытается воздействовать на заболевание через тело посредством химических препаратов и физических приборов, естественно безрезультатно, потому что лечение мозга равнозначно починке приёмника, передающего не те новости, которые хотелось бы.
Наиболее логичным представляется церковный взгляд на проблему, полагающий её болезнью души и общей греховной поврежденностью. Святые отцы объясняли эти заболевания бесовским воздействием и следствием подпадения человека под власть различных страстей. История медицины знает, что в древности первый этап становления психиатрии назывался «монастырским». Это являлось не столько средством изоляции, сколько проявлением истинно христианской любви и бескорыстной заботы.
Клиническая картина сумасшествия Запада сегодня настолько очевидна, что не нуждалась бы в комментариях, если не воинствующие попытки внушить всему остальному, «не цивилизованному» миру, собственное безумное мировоззрение. Поистине пророческими оказались слова преподобного Антония Великого:
«Приходит время, когда люди будут безумствовать, и если увидят, кого не безумствующим, восстанут на него и будут говорить: “Ты безумствуешь”, – потому что он не подобен им».
А теперь попробуем построить ситуационную модель. Вы живёте в большом доме. Живёте давно. До вас здесь жили ваши родители, деды, прадеды. Веками складывались определённые традиции, убеждения, верования. А рядом, за низеньким заборчиком, стоит другой большой дом. Он населён разномастным народом, перемешанным, подобно Вавилону, пренебрегающим национальными и культурными корнями, помышляющим о некоей мифической свободе, и пребывающим в прельстительном убеждении, что он сам собой управляет, а каждый отдельный индивид являет собой нечто среднее между пупом земли и центром Вселенной. Вполне закономерно, что такой паталогический эгоцентризм постепенно приводит к всеобщему помутнению рассудка и утрате здравого смысла. В конечном итоге большой соседний дом превращается в скопище умалишённых, исполненных агрессии, по причине того, что вы не хотите жить по их правилам. А правила у них, мягко говоря, своеобразные.
Надо сказать, что начиналось всё достаточно безобидно и забавно, в форме невинных юридических чудачеств. Один из немногих, сохранивших здравый рассудок насельников сумасшедшего дома – мировой судья судейской коллегии Салисбери в Уилтшире Великобритании. Он собрал удивительную коллекцию юридического и психологического абсурда «цивилизаторов». Вот для иллюстрации мизерная часть, собранного им:
«В Англии мужчине разрешается мочиться в общественном месте, если это происходит у заднего колеса его автомобиля, и при этом его правая рука находится на авто.
На всей территории Франции запрещается сажать или парковать летающие тарелки в виноградниках.
В США, штат Индиана, запрещается вскрывать консервные банки при помощи огнестрельного оружия.
В Лос-Анжелесе нельзя одновременно купать двоих детей в одной ванне.
Прямая цитата из закона: «Любой водитель, имеющий преступные намерения, обязан при въезде в Вашингтон остановиться и по телефону сообщить о них начальнику полиции».
В Стерлинге (Колорадо) котам разрешается свободно бегать только в том случае, если у них есть задние габаритные огни.
В Чикаго обезьяна провела пять дней в тюрьме за кражу из магазина.
В Джольет (Иллинойс) женщину могут арестовать за то, что она примеряет в магазине более 6 платьев за один раз.
В Кенилворте петухи, намеревающиеся кукарекать должны отойти от жилых домов на расстояние 300 футов, куры – на 200 футов.
В Рамфорде, штата Мэн жильцам запрещено кусать домовладельцев.
В Полдинге (Огайо) полицейский имеет право укусить собаку, чтобы заставить её замолчать.
В Климат-фолсе (Орегон) запрещается свистеть под водой.
В Аллентауне (Пенсильвания) закон предписывает проверять пожарные гидранты за час до пожара.
В Кресскиле все коты обязаны носить по три колокольчика, чтобы предупреждать птиц о своём появлении.
В Айдахо запрещено рыбачить сидя на верблюде.
В Алабаме запрещено водить машину с завязанными глазами.
В Балтиморе не разрешается приходить в театр со львами.
В Нью-Орлеане нельзя привязывать крокодилов к гидрантам.
В Хартфорде запрещено переходить дорогу на руках.
В Оклахома-сити нельзя ходить задом, поедая на ходу гамбургер.
В Девоне запрещено ходить задом после заката солнца.
В Провиденсе в магазинах по воскресеньям запрещено продавать зубную пасту и щётку одному и тому же покупателю.
В штате Нью-Йорк вам грозит штраф, если заговорите в лифте даже со знакомыми.
В Нью-Бритэне пожарные машины не могут ездить быстрее, чем 25 миль в час, даже если едут на пожар.
В Лехае (Небраска) законодательно запрещено продавать дырки от бубликов.
В Калифорнии ни одно транспортное средство не может превышать скорость в 100 км. в час, если едет без водителя.
В Атланте особым постановление запрещается привязывать жирафов к телефонным столбам и уличным фонарям.
И, наконец, апофеоз шизофренической мысли: в Индиане число Пи равно не 3,14, а 4».
Заметим – автор не М. Задорнов, и перечисленные законы лишь малая часть из ныне действующих. Можно, конечно, напомнить, что в США наличествует прецедентное право, но это обстоятельство мало что меняет. Выше перечисленного вполне достаточно для понимания: чтобы договориться о чём-либо с такими соседями, необходимо принять их образ мышления. Однако, наша дипломатия, в соответствии с законом жанра, пытается играть с соперником в шахматы, упорно не замечая, что тот играет с ней в напёрстки, удивляясь и возмущаясь, что партия никак не складывается.
Но сегодня шутки закончились. Невинные чудачества перешли в острую форму шизофрении. Вот некоторые клинические признаки.
Один из классических симптомов – бред одержимости, при котором больному кажется, что в него вселилось некое существо, заставляющее совершать поступки вопреки воле, и руководит его мыслями и чувствами. Типичное объяснение трансгендерных проявлений.
Персекуторный бред – группа бредовых идей о воздействии из вне с целью причинения вреда. Классическое объяснение восприятия России как угрозы «цивилизованному» миру. Частный случай – вмешательство в выборы председателя ТСЖ соседнего дома.
Суицидомания – стремление к самоубийству. Можно наблюдать на примере возрастающей военной истерии, концентрации военных группировок у штакетника и настойчивом провоцировании ядерного конфликта.
Исторически корни противостояния уходят во времена Византии, предпринявшей попытку восстановления церковного единства. Римские папы узурпировали роль непререкаемых лидеров христианского мира, почитая собственную власть выше светской. Российская история 90-х – всего лишь один из многочисленных витков, зеркально отобразивший событие VII Вселенского Собора, не признанного Римом. Византию тогда, как и Россию сейчас не желали признавать полноценным политическим партнёром, и вопрос этот был совсем не церковный. Одним из первых понял всю бесплодность попыток сближения с Западом константинопольский патриарх Фотий.
Александр III чаще всего вспоминается как реакционер и ретроград. Но именно он, как никто другой из самодержцев, понимал, что Запад был и остаётся злейшим врагом России. И это не бессмысленная фобия. Весь опыт XIX столетия свидетельствовал об ошибочности вступления страны в какие-либо коалиции. В чью бы поддержку не вставала Россия, её всегда беззастенчиво предавали. Он не втягивался ни в какие военные конфликты, и страна оставалась над чужими схватками.
Запад прошлых веков разительно отличался от нынешнего. Политическая и идеологическая ненависть носила прагматический характер. Запад был злобен, но вменяем. И кто бы мог подумать, что гуманистические философские основы модерна выродятся в гримасы сегодняшнего дня. Самое простое, поверхностное объяснение находится в самом термине «протестантизм». Протест, отрицание, разрушение и, как итог – хаос. И хаос, прежде всего, в сознании. Хаос, переходящий в безумие.
Одна из сияющих вершин западного маразма – постановление Церкви Швеции, принятое по предложению епископа-лесбиянки Евы Брун. Суть его сводится к тому, что Бога теперь следует называть в «гендерно-нейтральной» манере, исключая мужской род «Он» или «Господь».
Чьи уши (или рога?) торчат из-за благопристойной вывески Римского клуба давно не секрет. В 1965 г. в поместье Д. Рокфеллера в Белладжио состоялась его первая конференция «Условия мирового порядка». Там было положено начало продвижения глобальной политики геноцида населения планеты. Программным документом стал доклад «Пределы роста», опубликованный в 1972 г. Он предписывал всемирный режим экономической дезинтеграции и деиндустриализации, а самое главное – сокращение численности населения планеты на несколько млрд. человек.
Недавно клуб обнародовал очередной опус, вызвавший резонанс даже в западной прессе. Доклад под названием «1% достаточно» гласит:
«Женщины в развитых странах должны отказаться от рождения детей или рожать максимум одного ребёнка. За отказ от рождения женщина может получить сумму в 80 тыс. долларов».
Если смоделировать механизм предложения, то становиться понятно, что факт «отказа от рождения» не может подлежать никакому юридическому контролю. Таким образом, очевидно, что речь идёт о стимулировании пресечения уже свершившегося факта, т.е. женщинам прямо предложено зарабатывать на абортах. В Дании этот прожект воплощается в лучших традициях либерального цинизма. Там женщинам не только не предлагают никакого денежного вознаграждения, но и шантажируют слабообеспеченных изъятием уже имеющихся детей, если те не согласятся на аборт.
Влияние идеологов Римского клуба всеобъемлюще. Достаточно сказать, что их доктрины уже давно лежат в основе политики «устойчивого развития» ООН, при которой Фонд народонаселения занят исключительно контролем роста. Показательна и сама формулировка – «…в развитых странах». Именно развитые страны в подавляющем большинстве христианские, и именно в них программа реализуется с успехом. Деформация понятия семьи, половых ролей, эмансипация, агрессивное насаждение педерастии – вот комплекс тактических методов глобальной стратегии. Антисемейная пропаганда в Европе превзошла по вымиранию все ожидания глобализаторов, а насильственная мультикультуризация (читай – исламизация) успешно довершает процесс геноцида христиан.
Ещё в 1998 г. в Швеции с большой помпой прошла выставка фотографа Элизабет Ольсон. Гвоздём программы стало изображение Христа и апостолов в образе гомосексуалистов. Показательно, что одним из демонстрационных залов была выбрана кафедра лютеранской церкви. Там, где Церковь ещё осмеливается возвысить голос в защиту здравого смысла, в дело вступает власть светская. Пастор О. Грин, осудивший в проповеди педерастию, был приговорён к месяцу лишения свободы за «неуважение к сексменьшинствам».
Насаждение либерализма глобализационного толка требует «отмены христианства», и на Западе его уже практически отменили. В школах США повсеместно вводятся запреты на употребление слов «Бог», «рождество» и всех религиозных терминов. Перекраиваются учебные программы, купируются литературные тексты, хоть сколько-нибудь касающиеся религии. В Рождество запрещены всякие упоминания о самом празднике и любая демонстрация праздничной символики. На ежегодном шествии в Денвере по пути следования колонны были убраны все растяжки с пожеланиями «счастливого Рождества». В самой колонне рядом с детьми шли организованные группы педерастов. В отдельных штатах уже запрещены ёлки. Христиане составляют примерно половину население Соединённых Штатов, но пожелание «счастливого Рождества» власти законодательно изменили на «счастливых праздников», т.к. примерно в это же время празднуется Ханука. В то же время нет никаких ограничений на использование иудейской и мусульманской символики, как дани уважения культурным традициям различных общин.
Начиная с 2011 г. из официального оборота выводятся слова «отец» и «мать». В документах предписывается указывать «родитель№1» и «родитель№2». Мотивация та же: дети из семей с двумя «папами» или «мамами» не должны чувствовать себя ущемлёнными. Просто апофеоз «голубой» мечты Гегеля! Хотя, вряд ли ему подобное могло прийти в голову. Теперь бедняга наверняка в гробу ворочается, проклиная свою разгулявшуюся фантазию о взаимном признании гражданами друг друга.
Трудно поверить, но из песни слова не выкинешь. Выкинуть можно песню целиком. Так, теперь в американских школах запрещено исполнение гимна «Боже, храни Америку». Но это, возможно, и правильно, потому как – бессмысленно. То, что Он такую страну хранить не будет – это очевидно. Не пролил бы огонь и серу. А ведь совсем недавно кумиром Америки был Холдон Колфилд. Можно лишь пожалеть беднягу Селинжера, наблюдающего, как новые кумиры отлавливают во ржи детей, чтобы швырнуть в пропасть растления. Поразителен путь утраты высших смыслов. Всего 70 лет – путь Америки от Колфилда до Леди Гага. И те же 70 лет – путь России от Корчагина до Ольги Бузовой.
По Европе катится волна радикального сокращения числа католических и лютеранских храмов по формальной причине сокращения количества прихожан, и таких храмов сотни. В Великобритании правительство ввело запрет для рабочих и служащих на ношение нательных крестиков под угрозой увольнения. Одновременно с этим была разрешена продажа детских презервативов швейцарского производства. По решению местной администрации Оксфордшира девочки, достигшие 11 лет, могут получать у школьных медсестёр противозачаточные таблетки. В Норвегии парады мутантов стали общегородскими праздниками с участием детей, несущих транспаранты с агитацией за однополые браки. Настораживает, что существовавший во все времена относительно стабильный процент педерастов в последние годы парадоксальным образом растёт, приобретая характер эпидемии. Особи, зараженные этим вирусом, пронизывают уже все слои общества, опутывая его, подобно паутине, и проникая в высшие эшелоны власти. Настоятель собора св. Марии в Глазго Кельвин Холдсворт призвал прихожан молиться, чтобы наследник короны – четырёхлетний принц Джордж оказался педерастом. По его мнению, данный факт принудит Англиканскую Церковь признать однополые браки.
Вирус, косящий преимущественно европейцев, подозрительно напоминает действие генетического оружия. Законотворческая деятельность, основанная на толеразме, делает сегодня первые шаги на пути к голубому фашизму мутантов, когда лица традиционной ориентации станут меньшинством и объектом преследования. Вспомним: всё это относится почти исключительно к христианам. Перед исламом подобная проблема не стоит.
В Нидерландах официально зарегистрирована партия «Милосердие, свобода и разнообразие. Её программные цели – снижение возраста разрешённых сексуальных отношений с 16 до 12 лет, легализация детской порнографии и зоофилии. Однако, публичные дома для зоофилов уже функционируют, как и в Швеции, Норвегии, Дании, Германии. Выбор достаточно широк, вплоть до лошадей. Вообще, по степени сатанизма Голландия впереди планеты всей. Еще в 2011 г. на телевидении с оглушительным успехом прошло шоу каннибалов, на котором двое человекоподобных съели по куску мяса, вырезанных друг у друга.
В Австралии родители 4-х летнего мальчика по неизвестной причине решили, что природа (читай – Бог) ошиблась с полом ребёнка, и отправили его в больницу. Мальчик проходит курс подготовительной гормональной терапии для последующей операции по смене пола.
В докладе Фонда народонаселения ООН (ЮНФПА) сквозит явное раздражение тем, что российское законодательство игнорирует «новые формы семейных отношений и их разнообразие». Однако, внедрение ювенальной юстиции проходит практически в русле деятельности Фонда, хотя и в значительно более латентной форме. Тем не менее, ювенальная шизофрения строит чудовищные гримасы. Надо заметить, что сам механизм прецедента в ювеналке глубоко аморален, т.к. целиком базируется на стукачестве «доброжелателей» и культивирует в детях синдром Павлика Морозова. А уж изъятие детей из малообеспеченных семей – подлинный социальный фашизм, противостоять которому любыми средствами – долг каждого православного родителя, невзирая на ублюдочные законы, идущие вразрез с законами Божественными и здравым смыслом.
К России приковано исключительное внимание ЮНФПА. Свидетельство тому разработанная программа «Половое воспитание российских школьников 8-9 классов». Её содержание повергает в ужас: «Проституция, краткая историческая справка. Индивидуальная и организованная проституция. Современные формы проституции: салоны эротического массажа, эскорт- услуги, девушки по вызову. Стриптиз. Древнеиндийский трактат Камасутра. Мягкая и жёсткая порнография. Трагедия гомосексуализма. Гомосоциализация, гомофилия, гомоэротизм. Бисексуальность, перспективы. Жизненный путь гомосексуалиста. Транссексуализм».
Миннздрав РФ издал, а Минюст зарегистрировал 19.01.2018 г. приказ, регламентирующий выдачу справок о смене пола. Инициативу пропихнула НКО «Проект правовой помощи трансгендерам», закрепив дружеской встречей Элтона Джона с министром В. Скворцовой. Шизофреническая платформа такого решения почему-то не повергла в изумление широкие слои общественности. Яркий пример действенности концепции «окно Овертона»: никому уже не приходит в голову мысль, что само понятие «изменение пола» абсурдно. Невозможно рыбу переделать в мясо и икру в яйцо. Человеку можно что угодно отрезать и где угодно пришить, но это не изменение пола. Это – добровольное членовредительство (даже по Фрейду, не к ночи будь помянутому), что относится исключительно к компетенции психиатрии. Уж госпоже Скворцовой это должно быть понятно. Иное свидетельствует о полной профнепригодности в толерантной формулировке, а в объективной – о необходимости того же психиатрического вмешательства в жёсткой форме. Потому что членовредительствующий индивид опасен лишь самому себе, а госчиновник в ранге министра представляет опасность для всего общества. Логическая цепочка предполагает в этом случае, что человек, возомнивший себя Наполеоном, или его лошадью, вправе потребовать официального признания, и после соответствующих хирургических манипуляций получить гербовую справку.
«Сон разума рождает чудовищ» уже давно не фигура речи. Живые чудовища в виде трансгендеров эффективно дополняются монстрами игрушечными. Кукла-покойник в изящном гробике, детский конструктор «Замок Дракулы», пустушка в форме черепа с костями – вот далеко не полный перечень товаров на полках детских магазинов.
Надо признать, что хотя Россия и удостоена особого внимания, но сфера заботы ООН простирается на весь мир. Некоторые из директив секс-просвета ЮНЕСКО включают, среди прочего, преподавание детям с 5 лет, что мастурбация безвредна; с 9 лет – о сексуальной стимуляции и значении оргазма; с 12 лет – об уважении к различным сексуальным ориентациям и гендерным идентичностям; с 15 лет о возможности получения удовольствия с партнёром любого пола.
Не отстаёт и ВОЗ, предписывающая учить детей в возрасте 4-6 лет однополым отношениям. В рамках программы выпущена книжка для детей, больных СПИДом «Здоровые, счастливые, шикарные». В ней говорится, что можно заниматься сексом различными способами, оставляя за собой право не разглашать собственный ВИЧ статус сексуальному партнёру.
Агрессивная пропаганда абортов вбивает в сознание девочек, что в мире каждую минуту умирает 1 беременная. Активно проводится мысль, что «каждый человек должен сам определить, когда он чувствует себя готовым к сексу». Весьма своеобразна трактовка понятия «воздержание». Для разъяснения выпущена специальная брошюра под названием «Ласки всухую спасают жизнь». Детям открыто предлагается мастурбировать перед зеркалом или друг перед другом. А ведь отсутствие интимного стыда – один из клинических признаков психического заболевания.
Представители общественности Ямайки и стран Карибского бассейна рассказывают о визитах самого высшего уровня: Д. Кэмерона, Пан Ги Муна, Б. Обамы с целью откровенного давления на Карибы в принятии кампании за сексуальные права. Делегацию Нигерии в ООН буквально загоняли в угол, навязывая радикальную секс-программу. Западные страны прямо заявили: если Нигерия не уступит, ей будет отказано во внешней помощи.
Бациллы безумия вползают в Россию. «Окно Овертона» реализуется различными формами и методами. Директор Института демографической безопасности, детский психиатр Ирина Медведева пишет: «Мы живём в обществе, в котором грубые психиатрические симптомы выдаются за эталоны моды и поведения. Происходит искусственное заражение молодого поколения. Обратите внимание: сейчас активно пропагандируется неряшество – грязные засаленные волосы, рваные чулки, драные джинсы, полы пальто или рубашки разной длины, или застёгнуты не на те пуговицы.
В психиатрических больницах в истории болезни есть графа – «опрятность больного», определяющая симптом, который сегодня существует в качестве признака молодёжной моды».
Интернет кипит недавней сенсацией: в Москве открылся первый бордель секс-роботов. Публикации снабжены фотографиями силиконовых проституток, среди которых модели в образе девочек, возраста 10 – 12 лет.
В одной из статей протоиерей Андрей Ткачёв удивительно точно заметил: «Для вдыхаемых нами паров развращения, плывущих со стороны Запада, нужен христианский респиратор». Но реальность много жёстче. Сегодня одного только респиратора недостаточно. Пары безумия проникают в каждую пору нестойкого, ослабленного толерантностью организма, а поэтому уже необходим полноценный защитный костюм, и не просто христианский, а православный.
Что же касается проблем последних лет в международной дипломатии, то пора бы уже усвоить, что попытки договариваться с сумасшедшими не только бесплодны, но и опасны. Они заставляют принимать образ мышления безумцев. Способов общения с ними может быть только два: либо изоляция, либо смирительная рубашка с электрошоком.
Это тот самый поезд, на который должен был непременно успеть. И – о, как вы догадались? – опоздал. Запыхавшись, негодующе, с фразами что-то вроде «эй, ну-ох, о-ох!» стоял со съехавшей шляпой на краю платформы, размахивал руками, тоскливо смотря ему вслед.
А поезд превращался в детство, маленький разноцветный пластмассовый состав, набирающий ход на ковре на полу, взбирающийся по креслам и едущий по плечам, рукам взрослых, а потом – и по их грустным лицам. А взрослые увлеченно разговаривали в гостиной до позднего самого зимнего вечера, тебя не замечая, не зная даже, что у них билеты на поезд, не видя темноты кромешной за окном. А ты бегал вокруг них – ты направлял поезд, чтоб светились все огоньки, шёл дым и звал обязательно гудок, никак нельзя было не успеть, сесть не в тот вагон, забыть чемодан на перроне, не расстаться…
И мигнул он красными огоньками и пропал в утреннем прохладном тумане. И дал гудок ещё на прощанье – такой – и вы слышали, – от которого взлетают дикие утки, кружат над полем уж убранным до весны, и понимаешь тогда, что всё уже, многое упущено, много худого совершенно. И не вернуться туда, где был пару минут назад.
А меж тем – время идёт, меж рельсов желтеют колосья травы..
И потому, ведь никогда не знаешь, что случится дальше, сел послушно на лавочку и стал ожидать следующего.
Зашумел торопливой поступью дождь. Он топал по полям быстро, но величественно, под сурово-тревожный бой маленьких барабанов. Потом в небе засияла радуга широкой дугой, словно опрокинутая шаловливой детской рукой. И так празднично падал синеющий чистый снег. И так незабвенно, пробуждая забытую радость, всё щебетали птицы первые песни о весне и любви.
В неизъяснимое мгновенье вдруг обнаружил, что на голове выросли цветы, а в кармане пиджака поселились и устроили себе гнездо воронята с черными хохолками и печальными глазёнками. И в башмаках ещё завелась лягушка в придачу.
Потом с холмов за станцией прибегали дети. Изрисовали меня всего словами из песен, нотами придуманных мелодий, картинками счастливых историй. А после ещё заблудившиеся путники определяли по мне стороны света. И летние мотыльки прилетали умирать на моих ладонях.
Потом ускакала лягушка-хитрюшка. Выросли воронята. Улетели, оставив несколько запутанных пёрышек тоски в опустевшем гнезде в кармане. Гнездо это похоже на сердце. Теперь каждый раз, когда нащупываю его прутики, разглядываю, верчу в руках, думаю об этой печальной всепроходимости времени, невыразимой в своей красоте и простоте. И в каждом время необратимо. В птице, в человеке, поезде, дожде. И несётся холодным призраком-поездом всё прошедшее через всю жизнь. Стоишь на пустом перроне, провожаешь его и в этом холоде чувствуешь тепло своих ладоней, дыхания, просто как моргаешь, как бьётся сердце – жив, о, ещё жив в настоящем.
Удивительная грустная песня улетающих диких уток над полем, что уж убрано до весны. Удивительны чернеющие гибкие прутья оставленного гнезда – можно носить вместо шляпы. Удивительно дрожание от волнения коленей, ладоней, сжимающих билет – осенний листок, и стоишь посреди пустой этой платформы как дурак без летающего велосипеда, поезд не догонишь – удивительно тоже… Удивительно собираются капли дождя на коже чемодана старого, почти выцветшего – столько июней он перевидал, проездил туда-сюда с нерадивым хозяином. Удивительно дыхание твоё и слух мой простуженный, что его слышит в туманах надвигающихся неизвестных дней.
Где же оно, всё это наше время? Ушло, минуло, в туманной дали осенним пейзажем исчезло, оставив лишь в голове великие картины, весёлые картинки, в руках билеты. Эхом улетевших птиц тихо звенят рельсы. Далеко, далеко грохочет ржавеющий поезд…
Билет в руке спрашивал: вернётся ли он? Повторится прошедшая минута?
Летящие по ветру былинки одуванчиков отвечали: никогда не вернётся. Не повторится.
Придёт ли новый? Будет ли ещё время?
Всё время опаздывая – когда-нибудь не успеешь. Это будет в последний раз.
И так и остались цветы на голове вместо волос. По историям, написанным детьми на моём лице и одежде, я сложил человеческую жизнь. И в ней были свои радости и печали, тайны и свершения, и в ней также был смешной человек, опоздавший на поезд, и были птицы, летящие вдаль. Они улетают на зиму – они возвращаются весною.
По рельсам вдаль шёл печальный дождь. Широкая шляпа его размокла и руки в длинных рукавах опущены. Падал невесомый снег. Кружили, летели созвездиями бабочки.
Помнить про гудок поезда. Когда ощущаешь, что всё уже, уже всё – вот! Если цветы на голове будут расти – засвистит ещё издалека, может, как вскипающий чайник, освещая туман жёлтыми лучом света, – и покажется поезд. Последний!
Нет-нет, никогда не опаздывайте. Последние поезда ходят однажды.
Самарин Степан
Есть икона в доме нашем – 
Нет ее родней!
Золотом оклад украшен,
Сам Господь на ней!
Я проснусь, и Он заглянет
Мне в глаза с утра,
И теплей на сердце станет
От Его добра!
Целый день под этим взглядом
Я хожу потом,
Пусть икона и не рядом
И далек мой дом.
Наступает вечер длинный,
Вновь я перед ней –
Пред иконою старинной…
Нет ее родней!
Мне не надо даже клада –
Песнь моя проста, –
Даже клада вместо взгляда
Господа Христа!
Евгений Санин
“И призови Меня в день скорби; Я избавлю тебя,
и ты прославишь Меня” ( Псалом 15)
Два года назад, после тяжелого и длительного лечения, мне нужно было пройти завершающее обследование, которое неожиданно оказалось трудновыполнимым делом. В Тюмени, в Онкологическом Центре, куда я приехала для прохождения ПЭТ-диагностики, долго не могли вколоть иглу в мои измученные «химией» вены.
Вкалывали, пытались пускать по ней лекарство – и вена тут же взбухала синяком, иголка выскакивала. Измучился персонал со мной. Главная медсестра даже спросила:
– Из какого города вы такая?
И услышав, что из Новосибирска, вздохнула, добавив:
– Никогда у нас такого не было. Теперь Новосибирск долго помнить будем!
Сначала одна медсестра, потом другая, после третья, пытались вколоть мне иглу – лекарство было совершенно необходимо ввести, иначе процедура не проводится! И игла должна находиться в вене устойчиво …. Отправить меня «прийти завтра» тоже нельзя – мы из другого города, приехали на один день, я не ела и не пила более 6 часов, как требуется для обследования, которое, кстати, очень дорого стоит! И, конечно, персонал просто обязан провести со мной необходимые манипуляции, ведь это же серьезное учреждение!
Но ничего у них не выходило со мной…
Восемь попыток произведено, собрались вокруг человек шесть в белых халатах, уже в растерянности и в бессильном раздражении, глядят на меня и друг на друга, по-видимому, не зная, что им еще предпринять. У меня исколоты руки и ноги, вены вздулись огромными синяками…
А я смотрю на маленькую икону Пресвятой Богородицы, которую кто-то прикрепил к стене рядом со шкафчиком, заполненным медицинскими инструментами. Вокруг много занятых людей, для которых я являюсь источником переживаний, они торопятся и взвинчены, и поэтому я не решаюсь перекреститься при всех. Но вот медики немного утихомирились, похоже, выдохлись, и молча стоят, размышляя, что еще им предпринять. А я решаюсь преодолеть ложный стыд, с трудом поднимаю исколотую правую руку и накладываю на себя крестное знамение.
– Господи, благослови! – вылетает у меня из груди вздох.
Неожиданно лицо старшей медсестры вспыхивает надеждой.
– Ну вот, давно бы так! – радостно выпаливает она, – давайте-ка сюда руку!
Я протягиваю руку, женщина решительно и быстро вводит мне иглу в еле заметную вену на тыльной стороне кисти. Похоже, на этот раз игла стоит устойчиво.
– Девочки, быстрее, где лекарство?! – кричат в панике.
В распахнутую дверь влетает молодая девушка с большим шприцом. Его втыкают в иглу, и лекарство поступает в мой организм.
– Не шевелитесь! – делает страшные глаза медсестра.
А я и так боюсь вздохнуть.
Но вот лекарство «внутри», и меня отводят в соседнюю комнату, для дальнейшей подготовки к обследованию. Слава Богу, она не такая травмирующая. Просто нужно пить воду и спокойно лежать, около часа, чтобы препарат разошелся по организму.
Пока лежу, размышляю над случившимся, сокрушаюсь о своем маловерии, и в который раз удивляюсь тому, как скоро Господь приходит на помощь, изменяя ситуацию к лучшему – если взываем к нему с верой, особенно с верой, надеющейся «сверх всякой надежды»…
Марина Куфина
Ша 
Шесть дней работа, а седьмой
Мы Богу посвящаем
И в воскресенье, всей семьёй,
Храм Божий посещаем!
Ща
Щедрый щедро раздаёт
Всё, что Бог ему даёт.
И добро его тогда
Только множится всегда!
Ер
Твёрдый знак
Совсем не гордый:
У него –
Характер твёрдый!
Еры
«Ы» – смиренно встать готова
В самом скромном месте слова.
Ни в одном начале мы
Не увидим буквы «ы»!
Евгений Санин
Ранним утром, когда лишь в немногих окнах зажигается свет, вверх по горке поднимается одинокая фигура. Она останавливается возле еще закрытых ворот храма, в честь Тихвинской иконы Божией Матери, и осеняет себя крестом. Эта ранняя птичка – служительница храма.
Именно она первая встречает приходящих людей, к ней обращаются люди, впервые пришедшие в Храм, ей задают первые вопросы, она слышит первые откровения, и от нее первое с доверием принятое слово.
Она зажигает у иконы лампаду, прежде очистив фитилек. Протирает кружевной салфеткой праздничную икону: к литургии Храм должен быть чистым.
Помню, как по высоким ступеням неторопливо поднимался батюшка, идя на службу:
– Родные мои! – благословлял он с улыбкой пожилых прихожанок, в просторечье бабушек. Морщинки на лице тружениц, пришедших помогать, разглаживались, и в глазах светился лучик радости.
Батюшка терпеливо, с любовью прививал, как веточки к лозе, их сердца в Храм, что бы им легче было, тянутся к Свету.
Бабули бескорыстно трудились: мыли полы, чистили подсвечники, оставаясь, после службы с тихой молитвой убирали принесенную грязь. И казалось порой, что чистя подсвечники, они очищали свое сердце, свой ум молитвою. Но глядя на них, более всего удивлялась я их сплоченности и дружбе. Как умели они молиться, сочувствовать, поддерживать, молчать. Как они умели любить! Читать далее “Следы Господа”
ЕВГЕНИЙ ТРУБЕЦКОЙ
УМОЗРЕНИЕ В КРАСКАХ (1916)
I
Вопрос о смысле жизни, быть может, никогда не ставился более резко, чем в настоящие дни обнажения мирового зла и бессмыслицы.
Помнится, года четыре тому назад я посетил в Берлине синематограф, где демонстрировалось дно аквариума, показывались сцены из жизни хищного водяного жука. Перед нами проходили картины взаимного пожирания существ — яркие иллюстрации той всеобщей беспощадной борьбы за существование, которая наполняет жизнь природы. И победителем в борьбе с рыбами, моллюсками, саламандрами неизменно оказывался водяной жук, благодаря техническому совершенству двух орудий истребления: могущественной челюсти, которой он сокрушал противника, и ядовитым веществам, которыми он отравлял его.
Такова была в течение серии веков жизнь природы, такова она есть, и таковою будет в течение неопределенного будущего. Если нас возмущает это зрелище, если при виде описанных здесь сцен в аквариуме в нас зарождается чувство нравственной тошноты, это доказывает, что в человеке есть зачатки другого мира, другого плана бытия. Ведь самое наше человеческое возмущение не было бы возможно, если бы этот тип животной жизни представлялся нам единственной в мире возможностью, и если бы мы не чувствовали в себе призвания осуществить другое.
На вопросы отвечает архимандрит Нектарий (Головкин)
Зачем молиться перед едой?
Перед едой мы молимся Богу о благословении и освящении пищи и пития, потому что только Сам Бог свят и может освятить всё, в том числе и пищу.
После еды мы благодарим за то, что вся пища на земле сотворена именно Богом. Люди же своим трудом только возделывают землю, сажают зерно или семена других плодов, но без определенной влаги и температуры, что зависит только от Бога, все посаженное может погибнуть и люди умрут с голоду.
Зачем Бог богатых создал?
Бог не создавал ни богатых ни бедных, но по природе люди разные – одни очень умные и хорошо учились, а другие рассеянные не внимательные и плохо учились. Те, кто хорошо учились, получили хорошее образование и потом должность с большой зарплатой, поэтому они становятся богатыми, и родившиеся у них дети тоже живут богато. Но есть люди, которые воровством или силою забирают чужое богатство. Таких людей не любит Бог и, если они не раскаются в своих плохих делах, то после смерти пойдут в ад на вечные муки.
Познакомилась я с этой старушкой в доме престарелых. Так случилось, что она оказалась там. А мы с духовной сестрой Еленой приходили в дом престарелых по благословению, от православной церкви.
В отведенной нам комнате, с иконами, с подсвечником, собирались бабушки и мы читали молитвы на сон гядущим, главы из Евангелия, жития святых. После чтения молитв, разносили святую воду по комнатам и наливали в бутылочки всем желающим.
В комнате бабушки Александры порой надолго задерживались. Она угощала нас чайком : “Покушайте, девочки, отдохните!” Во время чаепития Александра рассказывала про свою жизнь, про молодость, про детство.
“Что сейчас молодым в церковь не ходить? – Бывало рассуждала она. – Церквей сейчас много. В городе автобусы исправно ходят, да и у многих машины есть. Приезжай в церковь и молись! Нам было сложнее и то каждое воскресение службу посещали…”
И вот какую историю про свое детство рассказала нам Александра :
Была она еще ребенком, лет семи-восьми. Жили в деревне, а церковь находилась в селе, километров пять от их деревни. Ходили на службу исправно каждое воскресение. Маленькую Шуру водила бабушка. Ходили пешком туда и, после службы обратно тоже пешком. Ну редко, если случалось кому-то из соседей по пути ехать на запряженной в телегу лошади, то и подберут их, и повезут…
Шура жила в бедной семье. Летом по улице бегала босиком и маленькие ножки уже привыкли к постоянным царапинам и ссадинам, на боль от них не реагировали.
Однажды родителям удалось купить для Шуры новенькие, красивые туфельки. Сколько было радости! В этот момент девочка чувствовала себя королевной! Ей позволили немного походить в туфельках по комнате, полюбоваться и… вновь спрятали обновку в коробочку и убрали в комод.
Каждое воскресение рано утром, бабушка будила Шуру, они одевались нарядно чтобы идти в церковь. Положит бабушка на скамейку головной платок, ставит на него Шурины новенькие туфельки и завязав в узелок, отдаст внучке : “Неси.”
До соседнего села Шура шла босиком. И только перед церковью, бабушка протягивала ей тряпицу и девочка тщательно обтирала от дорожной пыли ножки, обувала туфельки и они, перекрестившись, заходили в церковь…
По окончанию службы выйдя за ограду церкви, Шура снимала туфельки, прятала их в узелочек и они с бабушкой отправлялись в обратный путь.
Даже когда девочка выросла из этих туфелек, она долго об этом не говорила маме, туфельки жали, но Шура терпела. Ей грустно было расставаться со своей “обновой”. Конечно Шура была доброй девочкой и ей совсем не жаль туфелек для младшей сестренки… Но они ей были так дороги!
Светлана Македонская
Два слова: Русская земля…
Это та, где «мертвые сраму не имут…», та, которая «уже за холмом еси…» и та, которую «аршином общим не…». Сделать журнал о Русской Земле – это даже не идея была, не мысль (вполне безумная в наше время), не задача (столь же неразрешимая), а дело – простое и насущное, как пахота или сев. Единомышленники нашлись. Сразу возник эпиграф: «О, светло светлая и украсно украшенная…» – Не слишком ли! – было возражение. – Нет. Не думается. Ведь так начинается «Слово о погибели Русской Земли» – произведение времен Батыева нашествия. Нет, наш предок не был циником и не медных труб жаждал, а был очевидцем погибели… О том и писал, и в несгибаемой вере его оставалась она и за дымом пожарищ светло светлой и украсно украшенной. А иначе… не поднялась бы, пала во тьму вечную.
Читать далее “Память земли”
Сказки Наташи Денисовой
Ночь, как и любая другая красавица, очень капризна. И ей, конечно же, не безразлично как она выглядит, и что на ней надето. Давным-давно было время, когда Ночь только и делала, что рыдала дни напролёт:
– Мой наряд, безусловно, прекрасен. Нескончаемое количество звёзд, планет, они все сверкают, как бриллианты… Но разве могу я, Красавица из Красавиц, тысячи лет подряд появляться в свет в одном и том же платье? Это же неприлично! Что подумают обо мне другие дамы? «Замухрышка, бедняжка»… Дойдёт до того, что они начнут жертвовать мне свои наряды. Ах, я этого не переживу!
И Ночь картинно падала в обморок. Но, несмотря ни на что, в назначенное время она всё же облачалась в своё платье из звезд, чтобы блистать над Землёй, как на лучшем балу. Однажды Небесные Ангелы сжалились над капризной красавицей, посоветовались между собой, и решили подарить Ночи необыкновенный Петербург, чтобы летом, когда горожане уже устают смотреть в бесконечное звёздное небо, Ночь меняла свой наряд на воздушный, пронзительно белый. Так и появились белые ночи Петербурга.
ГЕОРГИЙ ЕРМОЛОВ
Она родилась в маленьком армянском городке возле самой границы с Карабахом. Первые впечатления детства, запомнившиеся особенно ярко – это противный, вкрадчивый шелест снарядов, пролетавших над самой крышей. Родители, как и большинство местного населения, потеряли работу. Кормились тем, что удавалось выращивать в огороде, да ещё отец с риском для жизни пробирался сквозь зону боевых действий, чтобы добыть для семьи хоть что-то из съестного в другом городе.
С самых ранних лет она ощущала себя не такой как все. Объяснить это было трудно, а для ребёнка и вовсе невозможно. Было лишь чувство гнетущего одиночества и острой нехватки любви. Ещё до её рождения в семье стали происходить странные вещи. Росли необъяснимые озлобленность и отчуждённость. Врачи сказали маме, что ребёнок лежит в утробе не правильно и придётся делать кесарево сечение. Мама испугалась и стала с ней разговаривать. Она и по сей день уверена, что именно тогда впервые услышала маму, потому что самостоятельно перевернулась и роды прошли нормально. Потом родился младший брат, очень слабый и болезненный мальчик. Врачи были уверены, что он не выживет, но он выжил.
Девочка росла странной. Постоянно плакала без всякого повода, часто случалась беспричинная рвота. Контакта со сверстниками не получалось. Когда дети играли, она стояла в стороне и молча наблюдала. Казалось, она постоянно к чему-то прислушивается внутри себя, и никто не догадывался, что слушает она собственную внутреннюю музыку, которая звучала в ней, сколько себя помнила. Окружающих это пугало, как пугает всё непонятное.
Виктор Аксючиц
Российский философ, богослов, публицист
О патриотизме элиты
Хотим мы этого или не хотим, но наша русскость есть наш онтологический статус, на который можно закрыть глаза, но его невозможно отменить
В сегодняшних испытаниях медленно выплавляется облик нового политика. Главная политическая задача современности – воспитание полноценной патриотической политической элиты. «Всякое государство организуется и строится своим ведущим слоем, живым отбором своих правящих сил… Основная задача русского национального спасения и строительства… будет состоять в выделении кверху лучших людей, – людей, преданных России, национально чувствующих, государственно мыслящих, волевых, идейно творческих, несущих народу не месть и не распад, а дух освобождения, справедливости и сверхклассового единения» (И.А. Ильин).
Какими качествами должен обладать новый ведущий слой в России? Без ощущения национальной принадлежности, без чувства патриотизма – любви к Родине – человек лишен онтологических связей с бытием, его душа не способна многое понять, оценить и действовать достойно и плодотворно. Ибо, если человек не ведает земную Родину, через которую открывается Отечество Небесное, он не знает, для чего рожден, в чем смысл жизни, для него не существует инстанция ответственности, долга и совести. «Родина есть священная тайна каждого человека, так же как и его рождение. Теми же таинственными и неисследимыми связями, которыми соединяется он через лоно матери со своими предками и прикрепляется ко всему человеческому древу, он связан через Родину и с матерью-землей, и со всем Божиим творением» (прот. Сергий Булгаков).
Иван Ильин писал о том, как русская поэзия выражала отношение русского человека к своей Родине: «Она видела в России наше материнское лоно, нашу детскую колыбель, наше духовное, отеческое гнездо, наш взращенный нами перед лицом Божиим духовный сад». Отеческие заветы дают духовные ориентиры. В них предстает тип национального героя, болеющего за общее дело, любящего свой народ, преданного своему Отечеству: это и Владимир Красное Солнышко, и Александр Невский, и Александр Суворов, и Аркадий Столыпин. Безродный, «крутой» «супермен» в преданиях русской старины – всегда разбойник, бунтовщик, душегуб. Беспочвенное космополитическое сознание порождает разнообразные фантомы – от мировой революции до нового мирового порядка.
Различным «партиям» и группам разных общественных мнений ныне нужны в России и от России разные вещи. «Демократам» и «либералам» нужны «демократия» и «свобода», интеллигенции – свобода самовыражения, бюрократии нужна власть над Россией, верующим нужны храмы и возможность свободного отправления обрядов. Но мало кого заботит, что нужно собственно самой России. А что такое, спросят, Россия как таковая? На эмпирическом уровне это, прежде всего, народные массы. Не то чтобы только они и только в них выражалась общероссийская потребность, но все же массы – это большинство, и если думать о благе России, то это касается, прежде всего, ее народных масс.
Именно простонародные массы наиболее бесправны и порабощены во всех смыслах и во всех ситуациях – и при коммунистах, и при «демократах», и при чиновных капиталистах. Но в программах всех общественно-политических групп нужды этого большинства народа учитываются меньше всего. С другой стороны, те, кто пытался говорить о народе и от его имени, как говорили писатели-деревенщики, говорили много пронзительно истинного, но оказывались беззащитно предвзятыми. Боль деревни, которой они озабочены, зачастую делает их малозрячими к другим проблемам, а полемическая горячность уводит от осмысления глубинных пластов русской истории и культуры. Конечно, не только простонародные массы являются носителями общенационального жизнеощущения, и не столько они оказываются его выразителями. На то и «образованное общество», чтобы осознавать инстинктивную духовную ориентацию народа. Но в том, что сегодня называется общественным сознанием, крайне мало именно основной составляющей – положения, нужд и заботы человека народного большинства.
С другой стороны, большинство предлагаемых программ партий и властей составлены вне той страны, которой они предлагают или пытаются управлять, то есть вне русских исторических традиций. Господствующая забота общественных сил направлена на то, чтобы искать рецепты где угодно, только не в русле исконно русской цивилизации. Помесь западной демократии и либерализма в действиях и буддийского индифферентизма и скептицизма в осознании явлений – «высшая» мудрость, которой, так или иначе, приобщены различные группы общественного мнения внехристианского толка. Но и многие православные, стремящиеся возвратиться к исконно русской культуре, тоже оказываются еще далекими от основоположений русской духовной традиции. И наших церковников, и верующую молодежь, и современных православных мыслителей и историков нередко интересует то в русском духовном наследии, что было вовсе не лучшим, не высшим и не вечным. Мы во многом слепо бродим по периферии русского духа. При всей важности «актуальных» для православной общественности проблем, они все же оказываются не главными вопросами христианской веры, христианского упования, христианского спасения.
Трагедия нашего Отечества выбросила современные поколения в пустоту безвременья. У многих заглушено ощущение религиозных основ жизни, мы не знаем, кто мы, не понимаем, где находимся и для чего родились – даже не осознаем, что должны это знать. Мы оказались лишенными традиционного жизненного уклада, пепелища наших домов запаханы, погосты осквернены, могилы наших дедов и отцов разбросаны по всей земле.
У нас нет той атмосферы родного дома, которая близка и мила с детства на всю жизнь. Наши ностальгические привязанности случайно лепятся к изуродованным и опохабленным улицам и домам городов, в деревне уже не к чему прирасти душой. Почти ни у кого нет родного дома, редки друзья детства, забываются кровные связи, оставшиеся искажены. Мы родились оторванными от корней, от почвы. К тому же поток духовных наркотиков из-за рубежа окончательно затуманивает наше сознание. Ни йога или антропософия, ни спиритизм или парапсихология, ни сектантство западных миссионеров-толстосумов, ни идеалы потребительского общества или глобализации не могут дать нам ответа на главный вопрос жизни: зачем мы живем именно здесь и сейчас?
Мы начнем приходить в себя, если попытаемся вспомнить: какой сегодня день, какое место он занимает в череде дней, называемой нашей историей, что в ней произошло? Мы должны опомниться и осознать себя в ряду исторической преемственности и традиции. Только возвращение исторической памяти поможет восстановить разорванное сознание, идентифицировать себя, свою личность, ибо ответ на вопрос «Кто я?» невозможен без ответа на вопрос «Кем мы были?» Таким образом, чтобы осознать себя, мы должны понять судьбу своего народа, провиденциальный смысл пережитой в ХХ веке трагедии. Без этого все интеллектуальные упражнения останутся лишь беспочвенным фантазированием, формами бездумья, беспамятства. В навязанном безродстве мы призваны вспомнить наше духовное родство, восстановить разрушенные жизненные связи с землей, предками и друг с другом. Опыт безвременья учит не принимать временное за вечное, не отдаваться тленному и сиюминутному. Десятилетия идеологического террора выжгли нам души, но и пробудили жажду любви к духовным истокам жизни.
Под развалинами и эверестами лжи сохранились духовные основы Родины. Православие – религия покаяния и прощения, любви и милосердия, свободы и ответственности, утверждения божественного достоинства личности и соборного единства человечества. Только на этих вечных устоях можно восстановить наше земное отечество. Новое духовное измерение означает возврат к своим истинным началам в вечности – к органичным истокам нашей культуры, к русскому Православию, к русской идее. Точками отсчета истинного понимания и действия могут быть только Бог и Россия, Распятый Христос и Русская Голгофа. Христианство – религия трагического оптимизма, религия смерти и Воскресения Богочеловека (смертию смерть поправ), – наделяет человека зарядом исторического оптимизма: преображение мира и спасение души – за пределами истории, но достигаются они усилиями мира сего.
Мы обязаны не выпустить из рук спасающей духовной эстафеты поколений – те невидимые взору духовные реликвии, которые в тягчайших условиях были сохранены нашим народом. Спасет нас не возврат в прошлое, а творческое движение к собственным духовным истокам – «вперед к отцам» (прот. Григорий Флоровский): возрождение Русской идеи как квинтэссенции национального духа. Русская идея, рожденная в Православии, итожит исторический опыт, который народ обретает в трагических испытаниях, в котором открывается его историческое призвание.
Чтобы различить движущие исторические силы и определить смысл происходящего, нужно прикоснуться к духовному пульсу народа. Как и всякая душа, душа народа открывается только взгляду любви. Россию не понимают те, кто ее не любит. Внешние – Россию боятся, и внутри России много хулящих, но мало смиренно уповающих на возрождение России. У нас нередко приходилось слышать: «в этой стране ничего нельзя изменить» или «в этой стране ничего не надо менять, ибо все перемены только к худшему». Говорят так, будто сами – пришельцы, сторонние наблюдатели, призванные судить. Но судить-то нужно самих себя, ибо наша душа соединена с душой народа. Мы остро чувствуем и любим свое эго, но разучились ощущать соборную основу своей души. Душа России не уничтожена и незримо является нашей основой: «Поблагодарите Бога, прежде всего, за то, что вы русский» (Н.В. Гоголь).
Уже Гоголь остро чувствовал отторжение образованного общества от Родины: «Велико незнанье России посреди России… Вы еще не любите Россию: вы умеете только печалиться да раздражаться слухами обо всем дурном, что в ней ни делается, в вас все это производит только одну черствую досаду да уныние… Нет, если вы действительно полюбите Россию, у вас пропадет тогда сама собой та близорукая мысль, которая зародилась теперь у многих честных и даже весьма умных людей, то есть, будто в теперешнее время они уже ничего не могут сделать для России, и будто они ей уже не нужны совсем; напротив, тогда только во всей силе вы почувствуете, что любовь всемогуща, и что с ней возможно все сделать. Нет, если вы действительно полюбите Россию, вы будете рваться служить ей».
Со времен перестройки долгие годы среди либеральной интеллигенции слово «патриотизм» является ругательным, а любовь к Родине считается постыдным чувством, которое лучше скрывать как уродливое родимое пятно: Россию нужно числить и чистить по западным образцам. Но такая ориентация не имеет в России перспектив: «Западнические идеологические комплексы обладают весьма небольшой притягательной силой для масс, поскольку не имеют опоры в этнических архетипах, которые несут в себе сильный эмоциональный заряд и представляют собой как бы энергетический потенциал народа» (Ксения Касьянова). Но и противоположная крайность – шовинизм – гибелен и, надо сказать, мало воспринимается универсальным по природе русским сознанием.
Патриотическое и национальное жизнеощущение было одной из сильнейших созидающих сил в истории. Любовь к Родине, к ее духовным истокам, воссоединяет личность с соборно-персоналистическими основаниями бытия: с вечным заветом Бога с человеком, с соборным согласием вечных человеческих душ, с заветом Бога и народа. «Нация – это общность святынь» (А.В. Гулыга). Речь идет о любви в истинном смысле слова: «Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит» (1 Кор. 13. 4-7). Это, можно сказать, онтология любви. И такая любовь к своему Отечеству не закрывает и не отъединяет от других, но побуждает ко всечеловеческому. Истинная любовь к своему народу не противостоит личности и человечеству, она содержит выход за собственные пределы. Эту черту патриотизма утверждал Достоевский: «Русский постольку русский, поскольку он всечеловек». В той степени, в какой народам был присущ такой патриотизм, они вносили свой вклад в духовные достижения человечества.
Русский патриотизм – это любовь к своей многострадальной земной Родине, к тому единственному месту на земле, где душа человека низошла в мир и где ему впервые открылось Небо. «Быть русским, жить и думать по-русски – это значит пребывать в том типе жизни, в том строе мысли, которые национальны для России, то есть выражают вековую и тысячелетнюю мысль и жизнь нации» (Л.А. Тихомиров).
Как всякая истинная любовь, любовь к Отечеству исключает националистическую гордыню, шовинистическую ненависть и агрессию. Жертвенное патриотическое сознание избегает искуса самообольщения: оно способно критически осмыслить свою историю и учесть чужой опыт. В этом смысле патриотизм – источник понимания как своего, так и других народов. Если, с одной стороны, патриотическое жизнеощущение разлагается шовинизмом, расизмом, то, с другой стороны, его размывает интернационализм, глобализм. Патриот – всегда государственник, ибо традиционное государство охраняет жизненные устои народа, только оно способно обеспечить силу права, в противоположность разгулу права сильного. Чтобы стать подлинно патриотической, русской интеллигенции необходимо изжить болезненные прозападные комплексы и припасть к истокам – к тысячелетней русской православной традиции. «России надо: проникнувшись идеей, какого сокровища она одна остается носительницей, свергнуть иго западническое и стать самой собою с ясно сознанной целью» (Ф.М. Достоевский).
Патриотическая позиция – это умеренный национальный консерватизм, основанный на вечных ценностях, настроенный руководствоваться органичными глубинными переворотами в национальном духе: «Все великие моменты в жизни русского народа как бы не имеют предвестников или, по крайней мере, значение и важность этих предвестников далеко не соответствует значению и важности ими предвозвещаемого. Сам переворот, однако же, не происходит, конечно, как Deusexmachina. Только предшествующий ему процесс есть процесс чисто внутренний, происходящий в глубине народного духа незримо и неслышимо. Старый порядок вещей или одна из сторон его не удовлетворяет более народного духа, ее недостатки уясняются внутреннему сознанию и постепенно становятся для него омерзительными. Народ отрешается внутренне оттого, что подлежит отмене или изменению; борьба происходит внутри народного сознания, и когда приходит время заменить старое новым на деле, эта замена совершается с изумительною быстротою, без видимой борьбы, к совершенному ошеломлению тех, которые думают, что все должно совершаться по одной мерке, считаемой ими за нормальною. В народном сознании происходит тот же процесс внутреннего перерождения, который совершается в душе отдельного человека, переходящего из одного нравственного состояния в другое, высшее» (Н.Я. Данилевский).
Консерватизм как ориентация на вечные основания земного бытия народа предпочитает политический реализм утопизму и авантюризму; благотворные преобразования – социальным потрясениям; конституционные реформы – революционным переворотам; созидательный прагматизм – радикализму и экстремизму всех оттенков; согласование интересов – борьбе классов и народов. Просвещенный патриотизм – это принятие личной ответственности за свою историю, культуру, за общее духовное наследие и среду обитания. Это отношение к профессии как к божественному призванию, гражданскому служению. Русский патриотизм – это переживание судьбы России как своей личной судьбы, ее будущего – как результата наших сегодняшних решений и усилий.
На этой грешной земле у нас общая судьба только со своим народом. Хотим мы этого или не хотим, но наша русскость есть наш онтологический статус, на который можно закрыть глаза, но его невозможно отменить. Ибо наше рождение здесь и теперь является не результатом сплетения хаотических обстоятельств, но провиденциально. История и культура нашего народа есть наша судьба, основа нашего самоопределения. Человек как свободная личность способен отказаться от Родины, от своего происхождения, отпасть от судьбы своего народа. Но это означает, что он своевольно отказался от данной ему в вечности земной миссии, чем повредил собственную природу, стал по существу другим человеком. Поэтому для русского человека окончательно уехать из России – все равно что умереть и родиться заново.
Нам враждебны одержимые идеологией, маньяки либо мировой революции, либо мировой демократии, мирового порядка, разрушающие нашу Родину и прельщающие наши души. Но мы, соотечественники, – братья во Христе на небесах, призванные опознать и реализовать наше небесное родство на земле. У нас общая Небесная Родина и одно земное Отечество, нашим душам даны общая задача, единое место, время и бремя воплощения. Мы разбрелись, растерялись, потеряли себя и друг друга, многие из нас впали в беспамятство, в беснование, одержимые наши братья долгие годы уничтожали все вокруг и друг друга. Живя в одном доме, все мы оказались духовно больными, в той или иной форме бациллы идеологических маний поразили всех нас. Теперь наступает время мучительного и долгого отрезвления.
Возрождение России возможно при духовном единстве личности и нации. Если мы омоем взор переживанием российской трагедии, если будем руководствоваться долговременной целью (сверхидеалом), то сможем различить в сутолоке настоящего контуры грядущего. Каждый из нас призван определиться как гражданин Великой России, не быть пассивным наблюдателем, поддержать всякий импульс к возрождению
