Часть вторая

I

По улице, наталкиваясь на прохожих бежала девочка, в расстегнутом пальто, в сбившемся набок голубом берете. Она вбежала в аптеку. За лекарствами была большая очередь.
— Лия, — кто-то окликнул девочку.
Лия обернулась и увидела учительницу. «Так, подумала Лия. – сейчас начнется»
— Почему ты не в школе, не на уроках?
— Старуха заболела, за лекарствами послала.
— Какая старуха? — удивилась учительница.
— Ну, такая, лежит, не встает, только охает, говорит: «Умираю».
— Вставай вместо меня в очередь и купи все, что нужно, — сказала учительница.
Прижимая пакет с лекарствами, Лия вышла из аптеки вместе с учительницей.
— Только не называй свою бабушку старухой, — попросила учительница.
— Да она мне …— начала объяснять Лия, но вспомнила, что надо торопиться. — Хорошо не буду, крикнула девочка и побежала домой.
Дверь у старухи не закрывалась, поэтому, толкнув ее одной рукой, она вошла в комнату
и от неожиданности остановилась. Старуха сидела посредине комнаты на высоком табурете в нарядном платье в синий горошек.
— Вы куда собрались, в больницу? — испуганно спросила Лия.
— Да нет погода хорошая, хочу прогуляться.
Лия не могла сдержаться и закричала:
— Вы же только что помирали!
Старуха поправила бант на платье и невозмутимо сказала:
— Когда только у тебя сердце смягчится?
Лия молча стояла и смотрела, как старуха надевала драные башмаки. Подошва у башмаков на носках расклеилась, и разорвались шнурки.
— Вот когда куплю себе новые эти вам отдам, — посочувствовала Лия, показав на свои не новые, но пригодные еще туфли.
— Не, ты погоди отдавать, вот когда снизу и сверху пооботрется, тогда отдашь.
Лия покраснела. Она была рада видеть старуху здоровой, хотя и злилась на нее за эту выходку.
— Если бы ты знала, как у меня поясница болит!— cказала старуха.
Лия недоверчиво посмотрела на старуху.

II

День был по-осеннему теплый. Желтые листья березы трепетали от легкого ветерка. Казалось, что природа не отживала, а воспринимала цвет солнца, отражала его свет. Лия и Лукия вышли из школы. Уроки закончились.
— Пойдем ко мне чай пить, с баранками, – предложила Ликия.
— Пойдем, давай только Нонну позовем – предложила Лия
— Пойдем с нами чай пить, с баранками, – пригласила Лукия Нонну, спускавшуюся по ступенькам.
— Нет, я не могу, у нас несчастье случилось, крыша протекла, водой залило. Мне придется помогать маме.
— Ну ладно, — сказала Лия, — мы тогда пошли.
— Не расстраивайся, в следующий раз вместе попьем чаю, — утешила Лукия.
Асфальт был усыпан опавшими кленовыми листьями, и они весело размахивая портфелями побежали по нему, как по пестрому ковру, с холма, на котором стояла их школа.
— Здравствуйте, девочки, правда, хороший день? — услышала Лия старухин голос. Старуха сидела на спиленном дереве справа от тропинки, по которой шли девочки. Одета она была в драповое светло-бежевое пальто, тонкий шерстяной под цвет пальто шарфик и черный берет. Лия улыбнулась во весь рот, ей нравилось, как выглядит старуха. Приятно и опрятно. И настроение у старухи хорошее, значит…
— Значит, у тебя все хорошо, настроение хорошее, — по-прежнему улыбалась старуха.
Лия насторожилась.
— Да, хорошо, а что?
— Ну ладно, веселитесь, — не обращая внимания на вопрос, сказала старуха и пошла в сторону школы, с трудом преодолевая высокий подъем на холм.
— Хорошо, когда есть друзья, которые не оставят в беде, — громко сказала старуха идущему навстречу старичку с собакой. Старичок подтянул поводок поближе к себе, но веселый карликовый пудель вырывался с поводка и прыгал на задних лапах вокруг старухи.
Лия и Лукия переглянулись.
— У Нонки несчастье, а мы? – сказала Лия.
— Побежали к ней! — предложила Лукия.
Нонна стояла зареванная в дверях, мама Нонны, Марианна Васильевна, сидела за обеденным столом с пузырьком валерьянки в руке. Она была красивой женщиной. Вьющиеся каштановые волосы, черные ресницы, миндалевидный разрез глаз. По рассказам Нонны, она никогда не пользовалась косметикой, даже губной помадой, а сейчас ее красивые глаза были опухшими от слез.Девочки огляделись. Обои на стене были в разводах, мебель от сырости вздулась. Шерстяной ковер ручной работы промок до ниточки.
— Ничего не жаль, а вот книги… Таких
теперь нигде не купишь, собрание сочинений, полное. От дедушки досталось, — сказала мама Нонны. Она снова налила себе валерьянки в граненый стакан.
Нонна в голос заревела.
— Не надо так расстраиваться, конечно, жаль книги, но главное — здоровье, — сказала Лукия
— Ну что ты ревешь, давай ведро с тряпкой, — скомандовала Лия.
Лия и Нонна вытирали воду на полу, Лукия вытаскивала и сушила покрывала, Марианна Васильевна просушивала книги феном, а рыжий кот ходил кругами вокруг стола, но на него никто не обращал внимания.
Когда все было убрано, Марианна Васильевна поставила чайник. Нонна расставляла фарфоровый чайный сервиз. Лукия достала из портфеля баранки, а Лия взяла на руки рыжего кота, который от удовольствия закрыл глаза и замурчал.
Марианна Васильевна улыбнулась:
— Ты права, девочка, — обратилась она к Лукии, — главное — здоровье и друзья, которые не оставят в беде.
Лия шла домой, на сердце было радостно. Нет, сегодня она заходить к старухе не будет. Та ее никогда не хвалит. Только еще отругает за хвастовство.
Старуха приоткрыла дверь. Лия и старуха жили на одной лестничной площадке.
— Заходи, — попросила она, — я тебе пирожное оставила, с шоколадным кремом, такое, которое ты любишь, – ласково сказала старуха.
Лия ела пирожное и смотрела, как на подоконнике мирно сидели голуби, обычные дворовые голуби, только с белым опереньем на голове. Словно одетые в белые шапочки.
Старуха, насыпав нарезанный кубиками хлеб в кормушку, задумчиво произнесла:
— Ну вот, кажется, и осень заканчивается, скоро будет холодно.
— А Онуфрий по-прежнему будет спать на дне мусорного бачка. Всю жизнь. Вот жизнь, а он еще такой молодой, — сказала Лия, наблюдая, как голуби подлетали к кормушке.
— Пусть перезимует у меня, а там посмотрим, приведи его завтра.
— Угу, — Лия кивнула головой, слизывая крем со второго пирожного.
— Я вчера ударила мальчишку, потому что он обозвал меня, это видела учительница и, подозвав меня, сказала: «Ударь меня». Я ей ответила, что ее ударить не могу, потому что она учительница. А она сказала, что ударить мальчика и ее — это одно и то же.
— Так и сказала? — спросила старуха.
— Ну да, потом объяснила, что зло остается злом, неважно, на кого оно распространяется. Вы тоже думаете, что я поступила неправильно? — проговорила Лия, заталкивая в рот остатки пирожного.
— Ну что ты, ты у меня хорошая, Если бы ты ударила учительницу, то тебя бы выгнали из школы, или маму бы вызвали, а за мальчишку — ничего, подумаешь пустяк какой,
« Надо подумать,— решила Лия. — Что-то тут не так».
Вечером, у себя в комнате, она включила настольную лампу, достала тетрадь с розовыми листочками. Лия решила вести дневник — записывать туда все, что произошло за день, все свои поступки, хорошие и плохие.
Она открыла первую страницу и написала:
Я люблю эту старуху.
Потом дописала:
Хотя она мне не дает жить спокойно.
Мама заглянула в комнату.
— Лия, нам надо поговорить.
— Да, мамочка.
— Ты уже взрослая девочка. — Мама присела на край кровати. — Мне нужно срочно ехать в командировку. Писать очерк о сгоревшем селе.
— Да, мамочка.
— Меня не будет неделю, я приготовила еду и оставлю тебе деньги. Я постараюсь вернуться поскорее. Не скучай. Вот тебе адрес, на всякий случай. — Мама наклонилась и поцеловала в макушку дочь.

(Продолжение следует)

Галина Лебедина