В мою память врезалась одна встреча, о которой я хочу вам рассказать. Еще совсем молодым священником мне пришлось посетить дом престарелых, каких в столице немало. Поднявшись на нужный мне этаж, я шел по коридору, разыскивая тяжелобольную, лежачую пожилую женщину, которая хотела причаститься Святых Христовых Таин. Она была еще в сознании и, со слезами поисповедовавшись, приняла Святые Дары. Лицо ее просветлело – и кроткая христианка откинулась на подушку с видимым облегчением. Она веровала, что Сам Господь посетил ее. Дробно крестясь, причастница повторяла: «Слава Тебе, Господи!» Такой я ее и оставил, утешив словами о милости к нам Создателя.
Но уйти сразу из обители печали у меня не получилось. Просто невозможно было проходить мимо комнат, из глубины которых на священника глядели обитательницы дома престарелых: кто с пониманием и уважением, кто с детской радостью и горячим желанием тотчас исповедаться и причаститься, а кто с внутренним холодом и даже отчуждением (хотя таких было немного).
Беседуя с бабушками (по возрасту я приходился им правнуком) и расспрашивая их о прожитом, я осознавал, как непостижима человеческая судьба, находящаяся единственно в руках Божиих. А еще меня поражало душевное богатство сердец, которые открывались на исповеди. Поймал тогда себя на мысли, что, пожалуй, ныне не встретишь у молодежи подобной боязни греха, отвращения от всякого неправедного, нехорошего поступка. «Да, были люди в наше время, не то, что нынешнее племя: богатыри – не вы!»
И только через часа полтора, испытывая внутреннее удовлетворение и радость от сознания важности выполненного дела, наконец собрал свой священнический чемоданчик и намеревался уже направиться к лифту. (Вот я и приблизился к главному в моем рассказе).
Навстречу мне по коридору катилась небольшая тележка, на которой обычно развозят по палатам еду. Было как раз обеденное время. Тележку подталкивала очень пожилая женщина, как мне показалось, лет восьмидесяти, а может быть, и более того. Передвигалась она неспешно и с великим трудом, то и дело останавливаясь, тяжело и прерывисто дыша. Судя по халатику (впрочем, опрятному и чистенькому), я понял, что это одна из насельниц дома престарелых. Небольшого росточка, средней полноты, какая-то вся кругленькая, она напоминала бы девочку, если бы не совершенно седые волосы. Лицо ее было очень светло. Мы поздоровались. Я успел заметить выражение кротости, спокойствия и деловитости одновременно. Старческую немощь выдавало мелкое дрожание головы и рук. «А вы не желали бы поисповедоваться и причаститься?» – сразу спросил я, почувствовав в ней православную добрую душу. «Ах, очень бы желала, но мне некогда: я должна покормить моих». – «А кто это ваши?» – «Да лежачие, их здесь шестеро, а еще две этажом ниже», – отвечала она совершенно спокойно и кротко. «Что же, их и покормить некому?» – продолжаю с удивлением. «Кому же кормить, милый батюшка, персонал поставит тарелку да уйдет, а они, бедненькие, и руки выпростать из-под одеяла не могут без сторонней помощи. Я и вызвалась их обедом кормить. Вот какую мне карету доверили», -сказала она с мягкой и приятной улыбкой, указывая на тележку с тарелками. «Как вы сами-то себя чувствуете?» – «Слава Тебе, Господи, вот только задыхаюсь немного; что-то последние две недели совсем тяжко: метр-полтора провезу обеды – и уже отдохнуть надо, иначе ножки не пойдут. Вы уж простите, батюшка, меня ждут они. Дай вам Бог здоровья, спасибо, что не забываете нас, грешных, уж в следующий раз обязательно надо причаститься».
Почувствовав, какая передо мной душа, я не мог отпустить ее без Животворящей Святыни. Прямо в коридоре, благо, кроме нас, там никого и не было, прочитав кратко молитвы, исповедал Божия человека (к сожалению, имени уже не вспомнить) и преподал Святые Тайны. Поклонившись, она двинулась с тележкой дальше, унося Христа в своем сердце.
Возвращаясь домой, я благодарил Бога, что Он сподобил меня встречи с сокровенной Своей рабой. В простоте и чистоте христианской совести она ежедневно свершала подвиг, вовсе не задумываясь о великости дела, на себя подъятого.
Протоиерей Артемий Владимиров
«Учебник жизни», изд. «Филарет», 2016
Н
Совершая свои детские дела, играя или что-то мастеря, в затруднениях ты обращаешься к маме, папе, дедушке или бабушке, к сестре или брату, к другу, и всё получается, ты благодаришь: «Спасибо». Ты принимаешь заботы любящих тебя родных: носишь чистую одежду, кушаешь вкусную и полезную еду, читаешь интересные книжки, играешь с друзьями любимыми игрушками и сам стараешься помочь и порадовать близких. Любое дело вместе совершается легче и радостнее, и так много можно сделать!
Ш
люди принесли к Нему детей, чтобы Спаситель благословил их. Но ученики говорили с ними весьма сурово и старались совсем не допустить их к Нему. Увидевши это, Спаситель вознегодовал и сказал ученикам: «Пустите детей приходить ко мне и не препятствуйте им, ибо таковых есть Царство Божие». И, обняв детей, возложил на них руки и благословил их. И сказал: «Истинно говорю вам: кто не примет Царствия Божия, как дитя, тот не войдет в него».
Тобой! И с юности избавь меня, Господи, от всякой нечистоты и скверны плотской и душевной, и сподоби меня, Господи, соблюдать святость перед лицом Твоим! Пусть сердце — мое вознесется к Тебе, Господи, и вся сладость мира сего не будет усладой мне, и вся красота житейская не коснется меня, но унесется душа моя вслед за Тобой, и примет меня десница Твоя. Да не усладят меня красоты мирские и не введут в искушение, и не буду я желать радоваться радостью мира сего, но наполни меня, Господи, радостью духовной, радостью неизреченной, сладостью божественной, и пусть Дух Твой благой наставит меня на путь праведный!» Старцы же и прочие люди, видевшие такое рвение юноши, удивлялись, говоря: «Что будет с юношей этим, если таким даром добродетели наделил его Бог с младенчества?».
<В конце жизни>… служил святой божественную литургию. Тогда параклесиархом
Проскомидия. Подготовка хлеба и вина к Таинству Евхаристии. Здесь нами вспоминается и нам является крестная смерть Господа Иисуса Христа, Его ЖЕРТВА ради нашего спасения. На проскомидии в первый раз прочитываются записки, поданные нами в алтарь, а из просфор вынимаются частицы в воспоминание о Божией Матери и святых, а также о здравии и упокоении перечисленных в записках людей. Эти частицы священник кладет на дискос рядом с Агнцем, вырезанным из самой большой, Агничной просфоры. В Таинстве Евхаристии именно эта часть хлеба — Агнец — станет Телом Господа Иисуса Христа. Таким образом, на проскомидии вся Церковь символически собирается вокруг Агнца-Христа на дискосе.
Т
У