патриарх КИРИЛЛ

 

 

 

ЧТО ЖЕ НАМ ДЕЛАТЬ, ЧТОБЫ НЕ ПОПАСТЬ В РАБСТВО?

 

 

 

Во имя Отца и Сына и Святого Духа!

 

Сегодня мы слышали повествование (Мф. 8:28-9:1), которое светские исследователи и атеистические критики Нового Завета часто воспринимали как некую несуразицу и по этому поводу всячески злорадствовали. Никто из них не ставил перед собой серьезный вопрос: что же в действительности означает это повествование об изгнании бесов из человека и вселении их в животных?

А ведь речь шла о спасении человека, одержимого бесами, – пояснил Первосвятитель. – И важность этого повествования прежде всего в том, что Господь нам говорит со всей определенностью: бесы существуют. О Боге философы еще как-то размышляют, но уж бесов никак не признают. По всей вероятности, это самая великая победа диавола: он убедил людей в том, что его не существует. А сегодняшнее Евангелие утверждает: существует, да еще как существует! И только по милости Божией были изгнаны страшные бесы из обычного человека, который лишился способности жить рядом с остальными людьми.

Что же с ним произошло?  Я хотел бы охарактеризовать это очень современными словами: он находился под внешним управлением. Сегодня все знают, что такое внешнее управление: это когда сильные управляют слабыми. Если у кого-то не хватает компетенций, знаний, денег, то появляется некто, кто будет им управлять. Это бывает на уровне национальных экономик, на уровне мировой экономики, и не только экономики, но и политики, когда сильный приглашается управлять слабыми. И внешнее управление приводит к разным последствиям, но не будем углубляться в эту несвойственную для проповеди тему и обратимся к духовной составляющей повествования, которое мы сегодня слышали. Господь изгоняет бесов, обладающих реальной силой; Евангелие свидетельствует о том, что бесовская сила не только существует, но и способна катастрофически влиять на поведение человека, его разум, волю, чувства. И если так было во времена Нового Завета, то кто может утверждать, что сегодня этого не существует? Разве не осуществляется и сегодня внешнее управление по отношению к сознанию человека?.

Для этого используются мощные средства, каждый может их перечислить: и псевдоискусство, и псевдонаука, и многое иное, что сегодня используется для того, чтобы убедить человека в том, что Бога нет и никаких бесов нет. И это самое важное для беса, чтобы управлять людьми, — чтобы никому в голову не пришло, что он под внешним управлением. Несчастный не может понять, что в его жизни происходит — неудача за неудачей, ошибка за ошибкой. Он начинает путаться, искать причинно-следственные связи — но ничего не получается. Вроде из семьи хорошей, образование хорошее, коллеги неплохие — а все в жизни не ладится… Сегодняшнее евангельское чтение говорит нам о том, что существует внешнее управление людьми, в том числе со стороны темной силы. Представляю, как сейчас отреагируют на мои слова те, кто находится под воздействием темной силы. Но мы готовы к этой критике, потому что за нами слово Божие — самая великая сила.

Какие же выводы мы с вами, мои дорогие, должны сделать из сегодняшнего повествования? Ни при каких обстоятельствах не отдавать душу свою тому, кто может получить над нами внешнее управление. А какими средствами это достигается? Соблазнами. Один человек соблазняется деньгами и ничего другого не видит в жизни, как только деньги зарабатывать. Неважно, какими средствами — главное иметь, как можно больше иметь средств, все остальное вторично. Иногда такие люди приводят высокие аргументы, связанные, например, с необходимостью развивать экономику, но, в конце концов, все оборачивается тем, что человек попадает во власть денег и ради них готов пойти даже на преступление. А разве мало сегодня экономических преступлений?.

Но ведь человека закабаляют и мысли, и стереотипы поведения — на это работает огромная индустрия, особенно через средства массовой информации. Наша благословенная страна еще как-то оберегает себя, да и то не в полной мере. А что же творится в мире! Все эти стереотипы поведения, стереотипы мысли, некие модели поведения формируются через средства массовой информации, через кинематограф, через телевидение, когда последние оказываются под контролем той самой бесовской силы, которая вселилась в свиней.

Поэтому наша брань, как говорит апостол Павел, не против плоти и крови, но против властей, против мироправителей тьмы века сего, духов злобы поднебесной (см. Еф. 6:12), – напомнил Предстоятель Русской Церкви. – И что же нам делать, чтобы не попасть в рабство? В первую очередь, крепко хранить веру, потому что слово Божие — это критерий истины. Именно отталкиваясь от слова Божия, каждый человек может ответить на самые сложные жизненные вопросы, сказав: это хорошо, а это плохо. И мы устоим, покуда будет в нашем сознании, в нашем сердце этот критерий, Божие слово и молитва наша ко Господу. Ведь что означает молитва? Молитва — это просьба Господу ограничить нашу свободу. Мы просим Его: сделай так. А это значит, Господь должен вторгнуться в нашу жизнь, в каком-то смысле ограничить нашу свободу и сделать так, чтобы мы поступили по Его воле. Молитва — это и есть передача своей воли, своей свободы в руки Божии.

И когда мы совершаем такую трансформацию своих мыслей, своего поведения, когда Господь действительно становится управителем нашей жизни, она становится другой. То, что еще вчера казалось важным, ради чего нужно было бороться и ломать копья, сегодня, когда человек обретает мудрость во Христе, он измеряет с высоты обретенного духовного опыта и взирает на повседневность совершенно другими глазами, предотвращая в своей духовной жизни искушения и, как следствие, грехопадение.

Сегодняшнее евангельское чтение говорит нам о том, что бесовская сила может вторгаться в жизнь человека и управлять его поведением, но одновременно это повествование помогает нам понять, что мы должны делать, чтобы эта сила никогда нами не управляла, – пояснил он. – Мы должны верить в Бога — искренне, сердечно. Мы должны призывать Его в молитве, особенно когда мы стоим перед выбором. Мы должны стать людьми действительно религиозными, а слово “религия”, как известно, означает связь человека с Богом. Так вот, если будет эта связь, если будет замкнута цепь, соединяющая человека с Богом, с высочайшей мудростью Божественной, то у человека вырастают крылья и он обретает способность преодолевать скорби, коллизии, проблемы повседневной жизни.

Всему этому мы научены через повествование об изгнании бесов, и дай Бог, чтобы никакая бесовщина не овладевала ни нашим умом, ни нашим сердцем, ни нашей волей. Знаем, что в истории нашего народа были такие страшные моменты, когда народ впадал в безумие. Об этом мы читаем в исторических текстах, написанных свидетелями революции. Действительно, люди словно с цепи сорвались, разрушили всё, что только могли разрушить. В первую очередь веру, затем государство, нравственность, мораль, семейные отношения… С каким трудом потом пришлось все это восстанавливать! И, конечно, Господь милость Свою приклонил к России, так что ныне мы преодолели страшные последствия прошлого века и перед нами открывается перспектива движения и вверх, к Богу, и вперед, по пути улучшения человеческого бытия.

Итак, наученные сегодняшним словом Божиим, мы должны дать такой ответ: не поддаваться бесовскому наваждению, которое может являться в идеях, в философии, в кинематографе, в разного рода других инструментах воздействия на человеческий разум, человеческую психику. Мы должны защищать свой внутренний суверенитет от порабощения диаволом. Но никакими мыслями и даже никакими усилиями воли со всем этим не справишься — очень важно жить в Церкви, причащаться Святых Христовых Таин, исповедовать перед Господом свои грехи и, конечно, совершать дела милосердия, то есть жить так, как нам Господь велит. И тогда вокруг нас возникнет эта мощная духовная броня, способная оградить нас от всякого диавольского искушения.

Да помогает всем нам Господь укрепляться в вере, благочестии, мудрости, чистоте, жить по заповедям Божиим, насколько это в наших силах. Но самое главное — хранить веру православную, через которую мы в молитве соединяемся с Господом. И если будет так, то у России замечательное будущее. Мы надеемся на это, мы молимся Господу и просим, чтобы Его благодатью укрепился народ наш, Отечество наше и каждый, кто с верой и надеждой обращает к Спасителю свою молитву. Храни вас всех Господь! Аминь.

 

 

АНДРЕЙ ТКАЧЁВ

     протоиерей

 

 

 

ВОПРОСЫ ОТ ДУШИ

Я, в общем-то, неплохой человек. Грехи есть, да. Но кто ж без греха? Я не убивал, не крал. Так, разве, по мелочи. Добро делаю людям. Просят помочь – помогаю. Все меня уважают. Есть действительно большие грешники. Всю страну разворовали, куда ни сунься – везде взятки требуют. В газетах каждый день такое пишут – читать страшно. Вот это, я понимаю, грешники. Никого не боятся. А я? Что я? Было бы таких, как я, побольше, может, и жить было бы на свете хорошо”.
Вы не узнали себя в этом монологе? Хорошо, если не узнали. У этого оправдательного монолога есть десятки различных вариантов с добавлением своих добродетелей и чужих недостатков. Но суть подобных речей в свою защиту всегда одна и та же: “Я хороший(ая). Не святой и не ангел, но в целом хороший. Другие хуже”.
Это очень опасный монолог. Это – фурункул, проявляющий вовне скрытую внутри души болезнь. Называйте эту болезнь, как хотите, поскольку в медицинской энциклопедии она не описана. Но суть болезни заключается в том, что мыслящий подобным образом человек является, во-первых, обманщиком, а во-вторых, врагом Господа Иисуса Христа.
Почему обманщиком? Да потому, что, “если говорим, что не имеем греха, – обманываем самих себя, и истины нет в нас” (1 Ин. 1: 8).
А почему врагом Господа? Да потому, что за краткой фразой “я хорош” или “я не грешен, другие грешны” скрывается целый осиный рой богоборческих мыслей.
Вот некоторые из этих мыслей, данные в своем логическом завершении.
Христос пришел в мир спасти грешников.– А если я и так праведен, то Он даром приходил. По крайней мере, ради меня приходить не стоило. Ради других стоило. Ради тех, кто то-то и то-то сделал и еще больше сделает. Это им ад угрожает. Пусть каются. Что же касается меня, то меня карать не за что. Следовательно, я в Христе не нуждаюсь.
Христос распять Себя дал за грешников и кровь пролил. – Не надо было. Надо самому жить и давать жить другим. Он же – Бог! Надо было что-то другое придумать. А так, Сам страдал, нам терпеть велел. Пусть те терпят, кого земля носить не хочет. Я ничего такого не сделал, чтобы за меня и мои грехи Иисуса Христа мучить.
Христос будет нас судить.– Я не боюсь. Будет, так будет. Пусть судит. На то Он и Христос. Все равно мне не в чем каяться. И не надо меня пугать. Христос добрый. Он всех любит. Это вы тут понавыдумывали всякого! Знаем мы вас, святош. Бога вообще любить надо, а не бояться. Вы грешили, вы и бойтесь. А я никому ничего плохого не сделал.
Все эти и подобные им слова звучат реально. Они слетают с уст довольно редко – когда человека раздражат и выведут на откровенность. Но, уверяю вас, внутри человеческого сердца эти диалоги звучат. И Бог, видящий тайну сердец, читает ежедневно эти бытовые богохульства, словно бегущую строку.
Человек не проговаривает то, что живет в его сердце, лишь по причине неумения додумывать свои мысли до конца и по незнанию себя. Случись нам познать себя, мы увидели бы, что место наше – среди распинателей, среди лукавых совопросников, среди римских солдат с бичами в руках, среди тех, кто кричал: “Сойди с креста – и мы уверуем в Тебя!” У всех этих людей была своя правда. Одни исполняли приказы начальства, другие ревновали о старине и о законе, третьи боялись народного возмущения и жертвовали Одним ради шаткого мира для многих. В своих собственных глазах каждый из них был прав. У каждого была в наличии развернутая аргументация своей личной не то что невинности, а даже правоты! Мы потому и согрешаем так часто в жизни, согрешаем зачастую тяжело и гадко, что уверены в своей правоте и не хотим перед Богом признать себя грешниками.
А ведь апостол Павел сказал, что из грешников он – первый, и мы по-славянски повторяем эти слова всякий раз, идя к причастию. Пришел Господь в мир грешников спасти, “от них же первый есмь аз”.
Признать Иисуса Господом и одновременно не признать себя грешником, нуждающимся в Искупителе, есть дело странное и уму не поддающееся. Это – горячий снег и живой труп. Это – уродливое сочетание, вносящее порчу во всю жизнь, подобно тому, как соль и сахар, смешанные вместе, способны испортить любое блюдо.
Хоть мы, кажется, и не узнали себя самих в приведенных выше словах безбожных самооправданий, успокаиваться не стоит. Мы просто не заметили этих самооправданий на той глубине сердца, до которой досвечивает фонарик нашего ума. Глубже посветишь – кто знает, что высветишь.
Так что не гордись, человек, но бойся. И если стоишь, гляди, чтобы не упасть. И “если впадет (другой) человек в некое согрешение… исправляйте такового в духе кротости, наблюдая каждый за собою, чтобы не быть искушенным” (Гал. 6: 1).

Да и молитву перед причастием с Павловыми словами наизусть выучи!

Дай бабке злой корыто — она попросит у тебя новую избу, потом избу каменную, потом дворянское столбовое звание, потом она захочет стать царицей, потом еще захочет, чтобы рыбка была у нее на посылках. И такая бабка не одна, идет генезис развития греховных состояний сердца.
Современный человек стал эгоистом. Он Церковь не любит интуитивно. Он говорит: «Я не люблю ее, и не знаю, почему». У него нет оснований для нелюбви, у него просто есть гордое сердце, отсутствие опыта, каких бы то ни было знаний.
Сердце у него раскормлено, как жирная пиявка, наевшаяся дурной крови. Такое распухшее гордое сердце: «Я хочу! Надо так! Надо вот так!» Он теперь знает все. В этом мире девальвировались разговоры о любви. Это слово стало непонятным. Вы же знаете, что теперь любовью занимаются. Об нее ноги вытирают — о любовь, называют любовью то, что любовью никогда не являлось. И говорить с человеком о любви очень тяжело.
Докажите современному эгоисту, что любовь может иметь жесткие формы. Он восстанет и спросит: «Как это?»
До самого конца мировой истории будут тюрьмы, будут бедняки, голодные, брошенные, одинокие, странники и бездомные. Все будет. И как ни усовершенствуй жизнь, все это будет все равно. Так что у любви есть много форм, но современные люди потеряли возможность говорить об этом. Мы потеряли понимание, что это такое.

« Праведность наша как запачканная одежда».
Зачем нам нужны святые и праведные люди?
На этот вопрос хорошо отвечает Пророк Исайя, давайте прочтём: «от века не слыхали, не внимали ухом, и никакой глаз не видал другого бога, кроме Тебя, который столько сделал бы для надеющихся на него. Ты милостиво встречал радующегося и делающего правду, поминающего Тебя на путях Твоих.
Но вот, Ты прогневался, потому что мы издавна грешили; и как же мы будем спасены?
Все мы сделались – как нечистый, и вся праведность наша – как запачканная одежда; и все мы поблекли, как лист, и беззакония наши, как ветер, уносят нас.
И нет призывающего имя Твое, который положил бы крепко держаться за Тебя; поэтому Ты сокрыл от нас лице Твое и оставил нас погибать от беззаконий наших». Исайя 64.
При ближайшем рассмотрении человеческие грехи не так страшны, как страшны человеческие добродетели.
С грехами понятно, это та грязь, которая пачкает человека.
Но наши мнимые добрые дела тоже отвратительны.
И наше добро тоже не доброе.
Как говорил Н.В. Гоголь, что не то удивительно, что в мире много греха, а удивительно то, что в добре мало добра.
Как в колбасе из мяса самого мяса 3%, а остальное соя, бумага и всё остальное.
Также и в нашем добре есть тщеславие, желание похвалы, зависть, ненависть, обида, гордыня, корыстные цели и т.д.
И Исайя говорит, что вся праведность наша как запачканная одежда, хотя в оригинале там более жестко написано.
Там речь идёт о женской одежде, женских тряпках в дни очищения.
Вот такая наша праведность.
И дальше он пишет, что не осталось в народе никого, кто бы положил твердое желание постоянно призывать имя Господне и не отступать от молитвы, и поэтому Бог скрывает лицо своё.
Мы все погибаем от беззаконий наших.
Вот в чём тайна всей нашей жизни. Всем нам хорошо, когда кто-то среди нас, которого мы не знаем, постоянно призывает Имя Господне.
Тогда Бог не прячет своё Лицо от нас и нам хорошо с Ним.
И Он даёт нам еду, здоровое потомство и мирное небо.
А если нет никого такого, то мы погибаем, потому что Господь скрывает своё лицо от нас.
Подумайте, как важен хотя бы один праведник для народа.

Все слышали о Свободе, Равенстве и Братстве. Всем должно быть понятно, что эти, украденные у Нового Завета понятия, со времени Французской революции изрядно изменили смысл, связавшись с образом обнаженной дамы во фригийском колпаке и на баррикадах.
Если забыть, что «Господь есть Дух; а где Дух Господень, там свобода» (2 Кор. 3:17), то слово «свобода» начнет выскальзывать из рук, как живая рыба, или исчезать, как пар, или становиться таким тяжелым, что люди добровольно начнут от свободы отказываться.

И равенства никакого в жизни нет, ни между полами, ни между народами, ни между личностями. Нет его ни в стартовых возможностях, ни в загробной участи, да и хорошо, что нет. В лесу, где на всех деревьях одинаково число ветвей и листьев, ни одна разумная душа грибы собирать не согласится. Но мы будем говорить о «братстве».
В своем библейско-историческом смысле «братство» скорее отпугивает, чем притягивает. Первое убийство (Каином Авеля) совершено внутри очень небольшой семьи. Брат пал жертвой братского удара. Иосифа Прекрасного тоже братья чудом не убили из зависти, сменив рабством возможное кровопролитие, и чудом затем не умер Иаков, увидев окровавленную одежду любимого сына. Братьями по отцу (Авраам имя ему) являются арабы и евреи. И что-то подсказывает мне, что вековечному конфликту между кровно родственным потомством Измаила и Исаака, конфликту, начавшемуся еще со времен изгнания из дому Агари, суждено длиться до скончания века.
Знали бы французские революционеры Библию лучше, они не связывали бы так легкомысленно идею братства с одной лишь теплотой семьи и взаимопомощью. Помнили бы они тогда, что спор за наследство и борьба за первородство так же органичны для земного братства, как и вожделенная теплота отношений.
Притча о блудном сыне тоже говорит о темных сторонах братских отношений. Внимание молящихся в это воскресенье традиционно сосредоточивается на перипетиях жизни младшего братца, в котором каждый волен узнать себя. «Неблагодарный! Ушел, обидел Родителя, все расточил, опозорился, дошел до дна, до свиного корыта. Теперь смиряюсь и иду домой». Слава Богу! Отец ждет! Теплота объятий, забвение обид, радость, покрывающая собою все! Телец, одежда, пение – Евхаристия. И вот на заднем плане появляется старший брат. О нем мы говорим и думаем мало. А зря.
Уж такова наша жизнь, что если кто-то искренне радуется нашему возвращению, то кто-то непременно спросит: «Ты зачем пришел?» Есть такое и в семьях, есть такое и в Церкви. Братья дерутся за внимание родителей, иногда за первородство дерутся даже в материнском чреве (Фарес и Зара в утробе Фамари). Почему бы тогда и народам, к примеру, не оспаривать свое первенство в Божией семье? С этой точки зрения «братский мир между народами» и есть постоянное оспаривание первородства. Узнаете историческую и богословскую риторику на эту тему?

– Мы первые к Богу пришли, а вы потом у нас научились.

– Да если бы не наши штыки, что было бы с вашими библиотеками?

– Вы всегда были варварами, и вся ваша сила только в количестве людей.

– У нас больше святых.

– А у нас храмы выше.

– А мы поем красивее.

И так далее, и тому подобное. Армяне, греки, русские, евреи, грузины, сербы, поляки… Все вообще в Единого Бога верующие народы способны опознать свое мрачное безумие в этих репликах, а значит и в этой, ежегодно читаемой и разбираемой, притче. При этом ссоры о первородстве и споры за Отчую любовь таковы, что о братстве уже речь не идет. «Этот сын твой», – говорит о младшем брате отцу брат старший. То есть он отказывается назвать братом вернувшегося, что означает– «лучше бы он умер» или «мне он больше не брат».
Земля такая большая, а нам так мало на ней места. И мотив смерти, которой мы желаем для кого-то, или кто-то желает для нас, так явно проступает на поверхности жизни, как симпатические чернила на проявляемой шифровке. Митрополит Антоний Сурожский отмечал, что просьба «дай мне мою часть имения», означает «умри быстрее», так как в обладание своей долей собственности вступали только по смерти родителей. Хочешь жить по своей воле, нужно чтоб отец умер и оставил наследство. Вот так. И даже если в притче отец это – Бог, смысл не меняется. Сказал же Ницше (не от себя одного, а от лица миллионов, ощутив общее настроение), что «Бог умер». Так смерть заползает в невинную по виду просьбу о разделе имения. И так же точно смерть заползает в слова старшего сына о младшем: «Сын твой». «Сын твой» означает «не брат он мне», то есть «нет у меня брата», то есть «умер брат мой».
Для отца блудный сын как раз был мертв, когда отсутствовал, и ожил, вернувшись. Он так и говорит: «Мертв был и ожил, пропадал и нашелся». А для старшего брата наоборот – младший был жив в воспоминаниях, пока отсутствовал, но вот пришел и – умер. Духовно умер, перестал быть братом.
Причина мрачности старшего – сильная любовь Отца. Эта любовь выше человеческой, и оттого она может мучить своей высотой и чистотой. Старший мог бы сказать Отцу: «Я не злился бы так и не обижался, если бы ты любил этого мота и транжиру меньше. Ты бы мог поругать его, пожурить, побить даже. Мог бы подержать между слугами пару недель и покормить объедками. А Ты вот так сразу – одежду, перстень, сапоги, тельца. Обидно мне. Если бы Ты его ругал, то я бы даже жалел его и подкармливал. И еще мне обидно, что мой смиренный труд в тени твоего имени почти не заметен, словно его и не было. Неужели нужно нагрешить и пройти через стыд и потери, чтобы войти в новую радость и попасть в Твои объятия? Не понятно мне. Не понятно и обидно».
Так скулит эгоизм, которым мы пропитаны. Но есть и правда в этих вопросах, и нужно отдать этой правде должное. Бог непонятен. Мысли Его – не наши мысли. Любовь Его является то строгостью высоких требований, то всепрощением. Все, что от Него и в Нем, и с Ним – выше ума и больше всех ожиданий. Поэтому старший сын не похож поведением на Отца, не дотягивает до Его высоты, не может забыть себя, не умеет радоваться.
В неделю мытаря и фарисея мы справедливо говорим, что черты того и другого уживаются в нас. И грешим, и гордимся, и молимся напоказ, и считаем себя лучшими других. Но и стенаем, и пытаемся принести чистую молитву, и опускаем глаза. Все в нас есть. Так и с братьями – блудным и верным. Оба они в нас.
О внутреннем тождестве жизни нашего сердца, его духовной истории и истории блудного сына и говорить нечего. Это – наш портрет. (О! Божественное слово Божественного Учителя! Всего несколько предложений, а в них – все нутро детей Адама!) А вот узнаем ли мы себя в старшем сыне? Это вопрос. Подумаем сегодня над ним. Вот список наводящих вопросов:

Кому завидуем?
Кого считаем несправедливо облагодетельствованным от Бога?
Кого из ближних или дальних называем недостойным милости?
Кого не хотим братом назвать?
Какие свои труды считаем несправедливо забытыми Богом?
За что на Отца ропщем и обижаемся?

Вот пишу и чувствую, что все вопросы меня непосредственно касаются. И до чего же это трудное занятие – узнавать себя в самых непривлекательных персонажах Евангелия.